Книга Мой Тёмный Амур, страница 46 – Алексей Гришин

В общем, Инесса с Сатиром Панычем долго ругались за место в морозилке и нашли компромисс: теперь она оборачивает свою маску вокруг бутылки водки. Когда я захожу в кухню, Инесса полулежит в кресле с этой синей штуковиной на глазах, пара нимф тихо жуют за столом, а мрачный накачанный лесной пан с голым торсом варит на плите что-то пахнущее болотной тиной.

Я открываю холодильник. Любые существа, будь они бессмертные или смертные, терпеть не могут, когда кто-то отбирает их еду, поэтому на каждый продукт приклеена бумажка с именем владельца. В голове всплывают слова Валентина: «Какие же вы нищие в вашей Коммуналке». Сейчас, побывав в его роскошном доме, я особенно ясно вижу убожество нашего старого грязного холодильника и всей этой хаотичной кухни. Обычно мне тут нравится, а на недостатки я не обращаю внимания, но сейчас… Ладно, не позавидовала же я пижону Валентину?

Я вытаскиваю из холодильника единственное, на чем наклеено мое имя: пакет с яблоками. Хорошо, что испортиться они практически не могут – я даже не помню, когда покупала их. К еде я равнодушна, как и к большинству чувственных удовольствий земной жизни: танцам, сексу, алкоголю. А вдруг я много теряла и следовало постараться все это полюбить, пока жива?

– Драгоценная моя, что ты такая мрачная? – спрашивает Инесса, пока я мою яблоки над раковиной.

Я оборачиваюсь в стремлении выяснить, с кем она разговаривает и как ухитряется делать это в маске на глазах, и с удивлением обнаруживаю, что ее палец с длинным акриловым ногтем указывает на меня.

– Инесса, ты же ничего не видишь. С чего ты решила, будто я…

– Ты громко топала, резко открыла дверцу холодильника, долго стояла перед ним, вероятно размышляя о том, что там нечем поживиться, а теперь что-то моешь, выкрутив воду на всю мощность.

– Но как ты вообще догадалась, что это я?

– О, я и не догадывалась. – Инесса приподнимает маску. – А, Лира! Привет, милая. Повторюсь: ты мрачная, на тебя это не похоже.

Звучит как комплимент. Я подхожу к ней с миской яблок, сажусь на соседний стул и начинаю жевать. Инесса окончательно стаскивает маску и садится ровно.

– У тебя на шее засосы! Восхитительно!

Пан и две нимфы тут же поворачиваются в мою сторону и, прервав свои занятия, принимаются разглядывать мою шею.

– Да перестаньте! – бормочу я, неловко ее прикрывая. – Можно подумать, я какой-то грустный синий чулок.

– Ты именно он. Никогда не веселишься. – У Инессы загораются глаза. – Ох, все-таки не зря ты на вечеринку тогда выбралась, да? Ну, рассказывай. Мы ждали этого триста лет.

– Да нечего рассказывать!

Я вгрызаюсь в яблоко, и вдруг мне в голову приходит идея. Ха! Может, и не так плохо, что этот разговор со мной завела именно Инесса. О ее любовных похождениях ходят легенды. Я никогда ими не интересовалась, но час пробил. Судьба не зря свела нас на кухне.

– Ладно, – бормочу я, откладывая яблоки. – Мне нужен твой совет. Я хочу, чтобы кое-кто в меня безумно влюбился. Посоветуй, как этого добиться.

– Смертный? – деловито интересуется Инесса, берет из миски яблоко и вгрызается в него своими белоснежными зубами.

– Нет, амур.

– Тогда сложнее. Знаешь, милая, любовь – штука эфемерная. Добиться ее не всегда получается, даже если все делаешь правильно. Но вот чтобы тебя захотели – это проще. Хотя тоже бывают всякие сюрпризы.