Книга Призрачная империя, страница 105 – Рина Харос

– Твои советы как нельзя кстати. Жаль, что прислушиваться к ним никто не собирается.

– Злость вам не к лицу. Не меньше меня знаете, что грядут перемены: сородичи воют, не желают больше оказываться во власти человека, который не может доставлять им пищу. У нас только два пути, и, услышав один из них, бесы расчетвертовали бы меня на месте.

– Говори.

Я сел на край кровати и обхватил голову руками, начав массировать виски, которые пульсировали с бешеной скоростью, сбивая с правильной мысли.

– Первый – позволить бесам под покровом ночи проникать в дома и сжирать кого-то из мирных жителей. Хотя бы раз в месяц. Это поможет обуздать их кровожадную сущность хотя бы на некоторое время.

– Исключено, – отрезал я. – Твоих сородичей слишком много, в среднем на дюжину бесов приходится один человек. Теперь посчитай, за какой срок мы уничтожим все население империи.

– Умрет один, родится другой. Этот порочный круг жизни и смерти не остановить, равно как и не заставить бесов прислуживать свету.

– Но ты же на моей стороне.

Тварь перестала раскачиваться в кресле, подалась телом вперед и склонила голову набок, будто не поверила в сказанные слова.

– Не хочу обидеть, но вы слишком высокого о себе мнения. То, что обучили Азарова всему тому, что умеете, не делает вас просветителем, которому надо кланяться в ноги и ставить за здравие свечи в местной церкви.

– Побойся Бога говорить такие слова вслух – надо ставить за упокой. Не хватало еще воскресить мертвеца.

Бес издал хриплый смешок и вновь откинулся мохнатой сгорбленной спиной на кресло, устремив взор в окно.

– Есть второй вариант, но я не уверен, что он в принципе сработает.

– В нашем случае важно знать все, что может помочь.

– Азаров. Почему бы не попробовать приструнить бесов при помощи его крови?

Я удивленно выгнул бровь и убрал руки от головы, выпрямившись.

– Как ты себе это представляешь? Отправим телеграмму с просьбой выслать несколько литров крови, желательно посвежее?

– К чему этот сарказм? – парировал бес и вздохнул, будто разговор ему уже наскучил. – Можно взыграть на зарождающихся чувствах палача к молодой дочери советника императора, которая расцвела, словно весенний цветок.

– Сколько ей, кстати? – между делом спросил я.

– Семнадцать лет миновало, самый возраст для замужества. Только не желает этого наша императрица, ох как не желает. Ей, видите ли, Азарова подавай.

– А сам он какого мнения?

– А что может сделать советник императора? Сидит, чахнет, как Кощей над златом, да только толку-то? Андрей никогда не даст согласие на их брак. После того как Александре миновало семнадцать лет, Азаров ни на одну девушку не смотрит, касаться отказывается. Раз в год хотя бы давал плотью любовниц полакомиться, а тут пропустил трапезу, просидев почти сутки дома с портретом Вильской в руках, как влюбленный дурак.

– Да подожди про брак этот несчастный, – зло отозвался я и махнул рукой, чтобы бес замолчал, – ты сказал про игру на чувствах.

– Ах, это… Азаров так печется о благополучии Саши, что готов на все, даже использовать дар на глазах у других людей. Мне тут на хвосте принесли, что Андрей, не без советов Аксиньи Сергеевны, хотел отослать советника на пару недель в Саратовскую губернию для решения каких-то вопросов. Сами понимаете, блеф, да и только. Супруга советника так опечалена тем, что дочь проводит много времени с Азаровым, что решила избавиться от мужчины. Да только не вышло – Григорий обыграл ее в ее же игре. Давно это было, правда, но сути не изменяет.