Книга Призрачная империя, страница 119 – Рина Харос

– Большего я тебе не смогу дать.

– Плевать.

– И после этого мы больше не увидимся.

– Все так говорят, а потом встречают вечером на пороге, желая повторить.

Я проигнорировал слова Жени и принялся, стоя на коленях, расстегивать платье и оголять грудь, которую сдавливал корсет. С каждым расстегнутым крючком девушка двигала бедрами и цеплялась пальцами в плед, едва сдерживая стоны.

– Успокойся, я еще ничего не сделал, – вкрадчиво прошептал я, но девушка не услышала. Должно быть, у нее так давно не было близости с мужчиной, что каждый жест ощущался как дурман. Женя легла на кровать, приподнявшись на локтях, наблюдая.

Я замер, осознавая, что делаю. На душе было не то что паршиво – стало противно от самого себя. Но дело не в Жене, а в Саше, которая возникала перед глазами и с осуждением смотрела, пытаясь понять, что же на самом деле в этот момент двигало моими действиями и помыслами.

Я сбежал, как нашкодивший мальчишка.

На улице начался дождь, проливающийся единым полотном, за которым не было видно ни зги. Я бежал, подставляя лицо под живительную влагу, пытаясь стереть все воспоминания об этом вечере, стараясь не думать о том, а что было бы, если… Поступил по-скотски, оставив Женю одну, но не мог переступить черту – в каждом вздохе, жесте видел Сашу, которая могла проклясть одним взглядом.

Я зашел в трактир и встретился с недоуменным взглядом хозяина, не ожидавшего увидеть меня в такую непогоду. Мужики пили пиво по углам, сидя с унылыми лицами – то ли от усталости, то от непогоды, разбушевавшейся за окном. Поднявшись в комнату, первым делом скинул мокрую одежду, превратившуюся в половую тряпку, развесил на стул и стол, подставив железный таз с грязной водой, чтобы не оставлять разводы на полу. Без сил рухнув на кровать, натянул на себя одеяло и чертыхнулся, пытаясь нащупать сигареты, оставшиеся лежать на столе. Я подорвался, схватил пачку и сжал переносицу пальцами, помассировал, пытаясь унять удушающую головную боль. Поджег сигарету о тлеющий фитиль свечи и затянулся, наплевав на то, что хозяин трактира просил не курить в комнате или хотя бы открывать окно, чтобы запах табака не распространялся в другие спальни, где не было должного проветривания. Прикрыв глаза, вспомнил Сашу, которая на день Ивана Купалы была так невинна и порочна одновременно – ее тело изгибалось в руках незнакомца, которому я сломал нос. И унес Вильскую, как трофей. Девушка пыталась вырваться первые пару секунд, а потом обмякла, отдав бразды правления в мои руки. Все мое нутро откликалось только на нее одну, что пугало и восхищало. Удерживая сигарету между губ, затянулся с такой силой, что половина дотлела сразу, осыпавшись горсткой пепла на кровать, прожигая небольшую дыру. Заплачу, не впервой. Потушив сигарету о ладонь, откинул окурок на пол и лег на кровать, заведя руки за голову, всматриваясь в потолок. Интересно, что сейчас делает Саша: гуляет с Олей или уже легла спать?

Новая волна мыслей, окутавшая разум, прокатилась возбуждением по телу. Чертыхнувшись, откинул одеяло в сторону и увидел слегка подрагивающий член. Обхватив основание, провел вверх-вниз шершавой ладонью и судорожно выдохнул, когда первые капли смазки выступили на головке, начав стекать вниз. Прикрыв глаза, я представил, как прохладные пальцы Саши скользят по члену, доставляя удовольствие. Обхватив возбужденную плоть сильнее, то резкими движениями бедер ударялся о ладонь, то замедлялся, проводя большим пальцем по головке, размазывая влагу. Представлял, как Саша проводит языком по члену, полностью заглатывая, а затем насаживается на него сверху и ускоряется, обхватив грудь руками. Я прикусил нижнюю губу до крови, стараясь не закричать от оргазма, который наступил после рваных толчков. Кончив на живот, какое-то время я водил ладонью по члену, а потом откинулся на кровать, чтобы успокоить дыхание, после чего обтер кожу одеялом, встал и обмыл тело влажным полотенцем, оставшимся перед встречей с Женей.