Книга Сиа, страница 57 – Анюта Соколова

— Программа? — выхватила главное я.

— Программа, Уна. С большой буквы. Выведение гибрида сиа и человека. Наши расы биологически совместимы, но естественным путём мы не сольёмся. Механизмы воспроизводства сиа исключают влечение к человеческим женщинам, все полукровки — это результат насилия людей-мужчин над девушками сиа. А хотелось, Уна, как хотелось! Заполучить долголетие, эти сменные сердца. Мы с Винсом были почтенными учёными, когда произошёл первый контакт. Уже немолодые, степенные, но загорелись словно мальчишки. Благо человечества… Порой мне кажется, что все самые гнусные преступления в мире совершаются во имя этого мифического блага.

— Что плохого в том, чтобы дать людям долголетие?

— Ничего, — Конор с шумом выдохнул. — Вопрос в том, Уна, какими средствами ты идёшь к цели. Сиа доверяли людям, потому что в их мире нет обмана. Мы этим воспользовались. Твой отец и я первыми разрушили доверие. Все остальные ошибки уже были следствием.

— Ай-Нуа, — выдохнула я. — Это вы?.. Вы вырезали сердце?

— Нам нужны были образцы. Целитель не вырастит новый орган, если не знает, как он устроен. Кровь и ткани не годятся. Ай-Нуа добровольно участвовала в Программе: она не знала, на что способны люди.

— И кто из вас держал скальпель? — я обхватила себя руками. — Вы или отец?

Конор смотрел мне в глаза: все цвета в его ореоле слились в один бирюзовый.

— Я мог бы сослаться на приказы и волю сверху, но не хочу тебе врать. Научный интерес, Уна, куда страшнее давления свыше. Мы искали оправдание своим поступкам, мы его нашли. То самое пресловутое общее благо. Не учли лишь того, что всё окажется напрасным.

— Гибрид человека и сиа невозможен?

— Возможен. Но при каких условиях, мы так и не выяснили. Одно из них — человек должен быть целителем, носителем редчайшего дара. Тогда отторжения лишних органов не происходит. Нам удалось из клеток сиа вырастить дополнительное сердце взрослому целителю. Мне, — он коснулся груди. — И это был единственный успех в этом направлении. Уже с Винсом нас постигла неудача — его тело не приняло вмешательств, пересаженные клетки не приживались. Тогда мы попытались вмешаться на самой ранней стадии развития плода, и вновь безуспешно. За пять лет и сотни опытов у нас или получались полукровки, на восемьдесят-девяносто процентов сиа, или эмбрион погибал. А когда мы отчаялись, нам неожиданно повезло. Один из образцов начал развиваться в ребёнка, внешне ничем не отличающегося от человека, но с тремя сердцами. Именно тот, для которого мы взяли клетки самого Винса и Ай-Нуа.

Я прикрыла глаза. Дождь стал невнятным фоном, на котором выделялся тихий голос Конора.

— Мы решили, что это долгожданный прорыв. Теперь-то мы вырастим сотни новых усовершенствованных людей в пробирках! Только больше ни разу — ни разу, Уна! — нам не удалось повторить результат. Тот ребёнок оказался уникальным. Винс назвал это чудом. Он постоянно смотрел, как плод развивается, а затем уничтожил все записи. Сказал: «Это моя дочь. Не хочу, чтобы её всю жизнь держали взаперти и препарировали».

— В письме, которое отец оставил мне перед смертью, он утверждал, что я — полукровка, дочь погибшей Ай-Руж. Якобы меня нашёл бродяга и принёс ему.

Конор по-прежнему старался на меня не смотреть.

— Винс очень боялся, что правда вскроется. Мне он доверял, но оставались же другие учёные, лаборанты, уборщики… Ай-Руж никуда не сбегала, она умерла от сложных родов, её ребёнок погиб. Винс ловко этим воспользовался и поменял вас местами. Никакого бродяги, конечно, не было. Полукровки на тот момент никого не интересовали, Винс официально попросил разрешения тебя удочерить, ему позволили. Сразу же за этим он вышел из Программы и увёз тебя в Сежью.