Книга Сиа, страница 73 – Анюта Соколова

Мирон сердито засопел, его коричневый ореол покраснел от злости.

— Встретимся в ратуше, — предложила я. — Оттуда до жандармерии идти пять минут.

— Прекрасно, — генерал кивнул. — До встречи, мьессы.

Дежурный на стоянке клевал носом. Не тот пожилой, которого я исцеляла, а молодой и неприветливый. Спросонья он долго рассматривал квитанцию с двух сторон. Что он там надеялся обнаружить — неизвестно, зато когда я заикнулась о возврате денег, дежурный мигом взбодрился. Четыре дня вместо месяца? Ну и что? Это ваша инициатива — забрать автомобиль раньше срока. Можете оставить его до конца ноября, раз уплачено. Ни о каком возврате не может быть и речи! Нэл только посмеялся, забрал ключи, обнял меня и повёл к машине.

— Две сотни гильенов не стоят потраченных нервов.

— Две сотни туда, две сотни сюда, — заворчала я. — Не умеешь ты экономить!

— Ничего, научишь, — он улыбнулся и распахнул передо мной дверцу автомобиля.

— Не ту, — я обошла машину кругом и уселась на водительское место. — Быстро ездить ты тоже не умеешь.

Прежде чем ответить, Нэл убрал наши саквояж и чемодан в багажник.

— Я вообще отдам тебе эту машину. Спортивные автомобили вызывают во мне оторопь.

— Зачем тогда покупал? — повернув ключ, я с удовольствием прислушалась к мощному рёву двигателя.

— А я и не покупал. Это подарок от родителей и брата. У меня были отложены деньги на автомобиль, но тут забеременела Алина. Пришлось купить машину ей, не ходить же беременной девушке пешком.

— Ты чудо, — искренне признала я. — Последний рыцарь Хитара. Пристегнись, я хочу проверить, на что способен твой железный зверь.

— Я бы ещё и помолился, но, увы, не знаю молитв, — Нэл старательно отрегулировал ремень. — Сколько аварий у тебя было?

— Ни одной. Я гоняла только на крупных автострадах. Пообещала отцу и держала слово.

— Поэтому в городе с тобой ездить терпимо, — Нэл проводил взглядом хмурую физиономию дежурного у будки. — Но стоит выехать на трассу, и пригодятся молитвы.

— Не переживай. Если мы попадём в аварию, я тебя вылечу.

— Смотря какая авария. Можно и в лепёшку разбиться… Уна, а почему целители не могут исцелить сами себя?

— Хороший вопрос, — я прибавила газу. — Если найдёшь на него ответ, можешь сразу претендовать на премию, утверждённую мьессом Гу́ставом Ортéном в позапрошлом веке. Он посвятил этим исследованиям всю свою долгую жизнь, поставил над собой десятки тысяч опытов, но так и не приблизился к разгадке. Целитель видит живые организмы насквозь и лечит прикосновением руки, однако сам для себя он непроницаем и страдает от пустячной царапины. Думаешь, я не вытрясла бы из отца правду, если бы увидела свои дополнительные сердца?

— Можно же что-нибудь соврать. Например, про врождённую аномалию.

— Лет в пять я бы ещё поверила, после вряд ли. Нас рано обучают, в том числе и анатомии. Спутать сердце с «аномалией» невозможно.

— Но письмо отца не вызвало в тебе ни вопросов, ни сомнений? А если бы он, к примеру, неудачно пошутил? Как вообще можно определить твоё родство с сиа?

— Показать сильному целителю или провести сложный анализ на хромосомном уровне. Что же касается письма… В конверт было вложено разрешение забрать из исследовательского центра девочку-полукровку, мать, сиа Ай-Руж, скончалась при родах, отец неизвестен. Свидетельство о рождении, по которому я считалась человеком, было выдано профессору Тевору в целях безопасности. С этим свидетельством он перевёз меня в Сежью и уже тут удочерил.