Книга Сиа, страница 74 – Анюта Соколова

— Здорово придумано. Было бы ещё лучше, если бы он уничтожил эту чёртову бумагу.

— Тогда бы я не поверила и начала искать доказательства… Хорошо, что после поступка Ширана я находилась в шоке. Мне не пришло в голову обратиться ни к целителю, ни в одну из государственных лабораторий с соответствующим оборудованием. Иначе, подозреваю, я сидела бы в клетке на одной из засекреченных баз. Я же рванула в Амьер, чтобы выплеснуть свой гнев на пришельцев, и первой, кого я встретила, стала Ай-Нуа. Она обрадовалась мне, как мать дочери после долгой разлуки. Ведь сиа чувствуют родство, а меня создали из её сердца. Жаль, что тогда я этого не знала! Ай-Нуа перевернула все мои представления о сиа. Самое поразительное, что она не обвиняла людей в том, что с ней сделали. Говорила, что мы просто не развились до цивилизованного уровня, чтобы проявлять гуманизм. Нельзя же ставить в вину дикарю, что он дикарь и живёт по своим жестоким понятиям.

Улица Ильеза постепенно перешла в широкую магистраль. После разрешающего знака я прибавила скорость. Нэл задумчиво смотрел на меня.

— Если честно, то я понимаю твоего отца. Он хотел, чтобы ты жила нормальной счастливой жизнью. И до Ольена к сиа относились с предубеждением, вряд ли у полукровки было бы столько возможностей, сколько у дочери профессора. Не говоря уже о том, что я с тобой полностью согласен. Уникальная полукровка очень заинтересовала бы правительство.

Я тихонько вздохнула и начала рассказывать. Намного подробнее, чем мне рассказал Конор, ведь Нэл не знал об исследованиях учёных и экспериментах над сиа. Он слушал, стиснув губы и глядя вперёд. Навстречу нам летели автомобили, дорога стрелой пробивала горизонт, сизый от морозной дымки.

— Значит, твой отец скрыл единственную свою удачу, — задумчиво произнёс Нэл, когда я закончила говорить. — Хотя вполне мог бы отдать итог успешного опыта вивисекторам от науки: пусть режут и изучают под микроскопом. Ради тебя он пожертвовал своей карьерой и возможностью прославиться на весь мир.

Слова Нэла совпали с моими мыслями. Живое доказательство совместимости людей и сиа в поисках секрета долголетия распотрошили бы до последней клетки. Отцу предоставили бы любое финансирование и десятки подопытных образцов. Вместо этого он вернулся в Сежью к целительской практике, растил дочь и писал книгу о сиа. Он мне врал — но мог ли он сказать настоящую правду? То злосчастное письмо было попыткой объяснить мои три сердца. Ведь он больше не мог прикрывать меня, это, по его мнению, должна была дальше делать я сама.

Отец не учёл лишь одного — отношения Ширана к «нелюдям». Так и я не ожидала, что образованный человек окажется расистом. В нашем доме никогда не поднималась тема сиа, меня она в тот момент волновала столь же мало, как, скажем, угроза вымирания популяции снежных барсов. Знал ли отец о предрассудках моего мужа? Вряд ли, они не были настолько близки. И уж тем более отец не предполагал, что, обнаружив в почте адресованный мне запечатанный конверт, Ширан вскроет его и прочтёт.

— Уна? — забеспокоился Нэл.

— Ты вскрываешь чужие письма? — спросила я невпопад.

— Это неприлично, — без запинки ответил он.

— Даже если письмо адресовано твоей жене?

— Без разницы. Всё, что мне нужно знать, она скажет сама.