Книга Воля владыки. В твоем сердце, страница 112 – Рия Радовская

— Народ Имхары! — заговорил он, и голос, напитанный силой и внутренней, сейчас ничем не прикрытой яростью, гулко и раскатисто разнесся по залу, отразился от стен и сводов, загрохотал, рассыпаясь звучным эхом. — Я, Асир аль Даниф, объявляю Джасима, старшего члена моего рода, преступником. И приговариваю его к смерти. Перед лицом предков клянусь собственной жизнью и впредь защищать интересы моего лепестка, уничтожать предателей, будь они из моей семьи или иной, и с честью носить имя великого рода Данифа. Властью и кровью, данными мне великими предками, призываю их в свидетели и судьи. Пусть суд предков покарает меня за преступление против родича или признает мою волю.

Асир вскинул руку, разжал кулак, и кровь густо и ало потекла с его ладони прямо на камень. А дальше время будто застыло в одном ярком медленном мгновении. Лин бессознательно вскочила на ноги — в едином порыве со всеми присутствующими. Она слышала крики со всех сторон, видела качнувшуюся к камню и Асиру толпу — и стражников, качнувшихся навстречу толпе. Отметила искаженное ужасом лицо Хессы, побелевшую, как ее одежды, Лалию, увидела Фаиза, Сардара, и даже владыку Акиля, застывших с одинаково потрясенными лицами. Но лучше всех, четче всех, конечно, Асира. Его сверкающие праведной яростью глаза, плотно сжатые челюсти и рассеченную кинжалом руку. Вряд ли бы даже самые умелые летописцы сумели подробно описать случившееся потом. Лин уж точно не сумела бы. От камня предков полыхнуло ослепительно-алым, до рези в глазах, до обжигающих слез, по залу прокатился жуткий, раскатистый гул, а в следующее мгновение все закончилось. Все так же капала с ладони Асира кровь, все так же кричали люди, а перед камнем предков на боку, с вывернутыми руками и открытым в немом крике ртом на застывшем лице, лежал Джасим. Мертвый.

— Тихо! — разнесся по залу звучный голос Ихтара.

Лин не думала, что это поможет, но люди и в самом деле замолчали — не сразу, постепенно, как стихает шум отхлынувшей штормовой волны. И в опустившейся наконец тишине Ихтар проговорил медленно и торжественно:

— Великие предки явили свою волю! Да будете вы все свидетелями. Пусть Им-Рок и Имхара узнают волю предков от вас, тех, кто видел их возмездие своими глазами.

— Вся Ишваса, — поправил его Акиль. — Я готов свидетельствовать перед всеми моими братьями-владыками. Особенно перед теми, — он нехорошо, ощерившись и показав клыки, усмехнулся, — кто разделял мысли Джасима.

— Я тоже, — Нариман, растерявший всю нервозность и суетливость последних дней, величественный, каким и должен быть владыка, встал рядом с Акилем. — Предки снова, у всех на глазах, подтвердили право моего брата Асира на трон Имхары. Это станет посланием для всех, кто сомневался.

«И вряд ли они будут довольны таким посланием», — подумала Лин, вспомнив презрительные физиономии Вахида и Рабаха. Для Им-Рока и Имхары Асир уже стал владыкой, которого любят и в праве которого не сомневаются — после своей речи у подножия Безумной статуи, а пленение Джасима только подтвердило чувства горожан. Но можно даже не сомневаться, что теперь немыслимо упрочится и положение Асира среди других владык. Может, и его законы все-таки примут окончательно по всей Ишвасе. Хотя хватит и того, чтобы перестали интриговать и строить козни, если не из уважения, то хотя бы из страха перед волей предков.