Книга Тернистый путь, страница 173 – Виолетта Орлова

Несчастный ужасно закашлялся, пытаясь выплюнуть из себя эту мерзость, однако жидкость будто застыла в его горле, не давая ему возможности сглотнуть. Впрочем, спустя несколько мучительных минут, Дантрос с удивлением понял, что ему становится гораздо легче. Не без труда мужчина поднялся на ноги и тогда с недоумением воззрился на своего спасителя.

Неприятный юноша мрачно осклабился и самоуверенно заявил:

— Что ж, теперь мы в одной упряжке, не так ли? — сказав эти таинственные слова, юноша развернулся и пошел прочь от мужчины. Какое-то время Дантрос задумчиво смотрел ему вслед, а затем почувствовал, как дикая ярость всколыхнулась в его сердце. Неконтролируемая, необузданная, совсем нехарактерная для его мягкого характера. Этот юный щегол, по возрасту годившийся ему в сыновья, несколько минут назад допрашивал его со всей жестокостью, будто жалкого предателя или подлого врага. Желая как-то выплеснуть свое бешенство, старый мужчина, не мешкая, направил руки в сторону молодого человека, который не далее, как несколько минут назад спас ему жизнь. Мерзкий, подлый поступок — нападение со спины, но что он мог сделать, если возненавидел этого прыщавого уродливого юношу до дрожи? Старик всем сердцем пожелал убить незнакомца.

Однако в тот самый момент, когда Дантрос уже намеревался осуществить задуманное, он вдруг понял, что не может использовать естествознательские способности против юноши. Более того, какая-то неведомая сила влекла его за своим мучителем, и он, будто побитая собака, побежал вслед за ним.

Обернувшись к старику, юноша мерзко улыбнулся и кивнул головой, словно поощряя недавние действия Дантроса. Казалось, что он хвалит старика за хорошо выученный урок.

— Ты все сделал правильно, — сказал незнакомец. — Теперь, надеюсь, ты понял, что отныне ты всегда на моей стороне.

— Кто же ты? — от слабости едва ворочая языком, прошептал старый мужчина. Единственное, что он с ужасом осознал — это то, что юноша был абсолютно прав. Старый Дантрос действительно потерял способность распоряжаться своей жизнью. Как бы он ни относился к этому уродливому юноше, он, тем не менее, до самой своей смерти будет во всем его поддерживать и следовать за ним по пятам, как жалкая тень, как человек, лишенный самого главного — свободы воли. В Индемберге у него могли оставаться друзья, которым удалось выжить. Семья. Те, кому нужна была его помощь. Но он намеревался всех разом предать, забыть, стереть из своей памяти, ибо теперь он навеки связан с этим странным незнакомцем, повелителем его сердца. Это осознание было тяжким для Дантроса, и он не удержался, чтобы не пробормотать сквозь зубы:

— Ты — само зло!

Эта фраза чрезвычайно насмешила мучителя: булькающий смех клокотал в его горле, наверное, несколько минут, пока незнакомец не успокоился окончательно.

— Разве? По-моему, я всего лишь человек, — наконец, смог вымолвить юноша. Затем он по-мальчишески подмигнул Дантросу своим желтым глазом, словно заигрывая с ним: — Но в чем-то ты прав. Зло во мне.

Прошло ровно два смрадных года после того, как Сури побывала в славном, но уже давно забытом граде Индемберге. Война между естествознателями приобрела затяжной и весьма неприятный характер. Несправедливое разрушение Индемберга ужаснуло людей и обратило многих против Вингардио. Повстанцев постепенно становилось все больше, а преданных бывшему властителю — все меньше. Владения Вингардио резко сокращались, а он сам, беспомощный, но при этом не теряющий своей гордости, перебрался в горный город Дреполис — единственное на тот момент поселение естествознателей, в полной мере преданное ему.