Книга Последнее слово единорогов, страница 202 – Виолетта Орлова

– Что?!

– Да, когда речь шла о Вингардио, то подходила моя: ведь я был его другом. Но в твоем случае это уже не будет работать.

– Это абсолютно невозможно, я не готов рисковать жизнью друга!

– Рисковать вовсе не требуется, отрок, ведь достаточно одной капли. Далее: горсть земли предков. И третье: оружие врага.

– Что это еще за земля? И как понимать оружие врага?

Арио Клинч с огорчением покачал головой.

– В моем случае все было предельно ясно. И кровь друга, и земля предков, и оружие врага – все у меня имелось в наличии. Моими врагами всегда были люди, которые никогда не отличались особым благочестием. Ножи, кинжалы, стрелы – это лишь малый список того, что жестокие твари применяли против нас, неумелов. Но вот в случае с тобой… Я не знаю ни твоих врагов, ни друзей. Откуда ты родом?

Артур опустил голову. В самом деле, откуда он? Где его родной дом? В Клипсе? Воронесе? Делии? Казалось, он был скитальцем еще до своего рождения.

– Я не знаю, – глухо пробормотал он. – Совершенно не знаю, какое место считать землей моих предков.

– Единорог просил передать тебе это: значит, он рассчитывал на твою мудрость.

– В таком случае его надежды не оправдались, – буркнул Артур. – И вообще, в последнее время я только и слышу о том, как единорог якобы что-то мне передал. Между тем сам он исчез, ушел, бросил меня! В самые трудные минуты моей жизни его рядом не было! Я почти полностью утратил в него веру. Только вот ваши слова снова напомнили мне о нем, да и то смутно.

– Пути единорогов неизвестны нам, но все же не теряй веры. Ты хочешь еще что-то у меня спросить?

Артур задумался. Перед ним стоял старый летописец, Арио Клинч, автор могущественного Последнего слова, тот, кто противостоял однажды Сури и тот, кто подставил его семью, обрекая Иоанту на гибель. Лжец и вместе с тем правдолюб, жестокий и вместе с тем милосердный: кем же он являлся в действительности? Весьма неоднозначная личность, но есть ли вообще в этом мире хоть что-то однозначное? Артур все же полагал, что есть.

– Вы боитесь Теней? – спросил вдруг он. Арио Клинч отвел глаза и посмотрел на склеп, загадочно поблескивающий в свете утреннего солнца.

– Их я не боюсь, но страшусь своего сердца, ибо оттуда вся тьма и проистекает, – отозвался, наконец, Арио Клинч, а затем сказал:

– Мы задержались в мире мертвых, а между тем нас ждут живые. Никогда не трать на ушедших более времени, чем на тех, кто рядом, ибо с первыми ты однажды встретишься, а вот последних вполне можешь потерять. Иди прямо по склону к родовой башне: ты отсюда увидишь ее, она самая высокая. Отыщи друзей. Мы накормим вас у очага предков, дадим последнее назидание и отправим на спинах ирбисов туда, куда вы им прикажете. А я с тобой расстаюсь; вряд ли мы еще свидимся.

С этими словами Арио Клинч вежливо кивнул Артуру в знак прощания и вновь взяв в руки метелку, принялся невозмутимо обмахивать улицы, словно и не состоялся минуту назад столь важный для них обоих разговор.

Про них на какое-то время забыли. Они с Тином лежали в запыленной, пропахшей смолой комнате, связанные и беспомощные. Впрочем, Даниел вовсе не огорчился подобной невнимательности со стороны захватчиков. В глубине души он все же лелеял мечту, что друзья вот-вот придут им на выручку, освободят, спасут. То, что Тин выразил словами, – немного наивными, но удивительно ободряющими, Даниел держал у самого сердца, и надежда согревала его изнутри. Он отчаянно старался не думать о плохом. Однако, когда в воздухе появился запах удушливой гари, а глаза начали слезиться от дыма, ибо Таровилль горел в огне, Даниел с отчетливой ясностью понял: все кончено. Город будет уничтожен; но за что полидексяне так зверствовали? Да, пусть Таровилль не самое прекрасное место для жизни, да, он являлся средоточием обманщиков и пороков, да, путникам лучше было сюда не забредать, но все же он не заслуживал столь печальной участи. Сыну академиков было искренне жаль людей, а более всего – Ранди, ибо ее он успел худо-бедно узнать.