Книга Василиса Прекрасная и царевич, страница 20 – Елена Эйхен

Это был момент истины. Вся моя теория о том, что доверие — это основа контакта, должна была сработать сейчас. Я не могла врать, используя сказочные отговорки.

— Послушай, — я сделала глубокий вдох. — Я ни с кем не знаюсь. Меня вынудили сюда прийти под страхом смерти. Мачехе нужен огонь. А вообще, она просто хотела от меня избавиться.

Его брови сдвинулись — первый признак недоверия.

— Я знаю, что твоё расследование связано с похищениями купцов, — продолжила я.

В его глазах мелькнул интерес. Я сделала шаг ближе, уменьшая дистанцию.

— Ты подозреваешь меня, когда я — твой единственный свидетель.

— Продолжай, — его голос стал мягче.

И тогда я рассказала ему всё. Про мачеху, что шепталась со странными людьми — он наклонился вперёд, слушая внимательнее. Про Ягу и Водяного, что тёмные делишки проворачивали — его рука непроизвольно сжалась на рукояти меча.

Сомнение в его взгляде сменялось пониманием, потом — решимостью.

— Всё сходится, — выдохнул он, когда я закончила. — Пропавшие купцы, странные огни в лесу… Мы должны раскрыть всю эту банду.

— Теперь, — я подняла подбородок, — я иду к Яге. Я должна получить огонь. Да, может, ещё что интересное узнаю.

Алексей покачал головой, и на его лице появилась улыбка.

— Нет, Василиса. Одну я тебя не пущу. Если мачеха что-то против тебя задумала, то обратно ты можешь и не выйти.

Он вскочил в седло одним плавным движением, затем протянул мне руку.

— Я дал клятву защищать невинных. И теперь… — его пальцы обхватили мою ладонь, помогая подняться, — я буду охранять тебя на каждом шагу.

Я оказалась в седле перед ним, его руки по обе стороны от меня держали поводья. Жар его дыхания касался моей шеи, когда он наклонился, направляя коня.

— Поехали, моя Прекрасная, — прошептал он совсем близко. — Добудем огонь и свершим правосудие.

Конь тронулся с места, неся нас сквозь тёмный лес. А я впервые за дни, проведённые здесь, почувствовала себя в безопасности. Хорошо всё-таки, когда есть такой сильный защитник. Да и понравился он мне. С самой первой встречи… Жалко будет расставаться.

Когда впереди показались огни избушки Яги, Алексей придержал коня.

— Дальше — пешком, — его руки на мгновение сжали мои плечи. — Вместе пойдём.

Я кивнула.

Алексей прыгнул в траву и помог мне спешиться.

Алексей был сама решимость. Он шёл впереди, отводя для меня ветки, его спина казалась надёжнее любой каменной стены. Я же, прижимая к груди лукошко, чувствовала себя так, будто иду на защиту диплома, где в приёмной комиссии — Баба-Яга, а мой научный руководитель — дружинник.

Избушка на поляне дёрнулась и недовольно скрипнула, поворачиваясь к нам. Черепа на заборе тускло полыхнули, будто оценивая незваных гостей.

— Кажется, нас не очень-то ждут, — прошептала я.

— Яга никогда никого не ждёт, — ответил Алексей, не сбавляя шага. — Иди за мной.

Дверь распахнулась, прежде чем он успел до неё дотронуться. На пороге стояла Яга. Выглядела она ещё более потрёпанной, чем прошлой ночью: седые космы сбились, железные зубы недовольно скрежетали.

— Опять ты, девка? — прокаркала она, уставившись на меня. А потом её взгляд сместился на Алексея. Яга замерла. — А это ещё что за хмырь? Дружинник? Проваливайте оба!

— Здравствуй, бабушка, — Алексей говорил спокойно, но в голосе звенела сталь. — Мы не ссориться пришли. Мы по делу.