Книга Василиса Прекрасная и царевич, страница 17 – Елена Эйхен

Рука её протянулась — костлявая, сухая.

Я отступила, спиной упёрлась в стену.

Холодные пальцы коснулись горла.

Пальцы на горле сжимались медленно, методично, давая прочувствовать каждое мгновение. Воздуха не хватало.

Мозг лихорадочно перебирал варианты. Вырваться? Бесполезно — она сильнее. Закричать? Не получится — горло сдавлено. Умолять? Она уже всё решила.

Осталось одно.

— Подождите! — выдавила я. — Давайте поговорим!

— Я есть хочу, а не говорить.

— Зачем съедать единственного человека, кто вас понимает⁈

Пальцы замерли. Не отпустили, но и не сжались сильнее.

Пауза.

Я чувствовала, как бешено колотится сердце. Как дрожат колени. Но продолжила: раз сработало, надо добивать:

Яга молчала. Смотрела на меня — я не видела её лица, только ощущала взгляд. Тяжёлый. Оценивающий.

— Вы проецируете свой страх на меня! — выпалила я, уже почти истерично, но слова сами выстраивались в цепочку. — Это классическая защитная реакция на попытку эмоциональной близости! Вы боитесь привязанности, потому что все, кого вы знали, давно умерли! Это травма потери, усиленная хронической социальной депривацией!

Пальцы дрогнули.

— У вас явные признаки избегающего расстройства привязанности! — тараторила я, чувствуя, что уже и сама не понимаю, что несу. — Агрессия — ваш способ держать дистанцию! Но изоляция только усугубляет проблему! Вам нужен контакт, иначе когнитивные функции начнут деградировать! Уже, кстати, началось — видели бы вы, как разговариваете с черепами!

Яга отшатнулась.

Рука упала.

Я рухнула на пол, хватая ртом воздух, то ли от бабкиной хватки, то ли от длинной речи. В глазах плясали чёрные точки.

Яга попятилась к столу, бормоча растерянно:

— Престань… не понимаю я, что ты плетёшь, девка… голова кругом…

Она плюхнулась на лавку, зажала виски костлявыми пальцами. Качала головой, будто пыталась вытрясти из неё мои слова.

Я выдохнула, прислонилась спиной к стене. Ноги дрожали так, что встать было невозможно.

«Сработало, — пронеслось в голове. — Надо же, сработало. Я только что отговорила ведьму-каннибала меня съесть при помощи клинической психологии».

Несколько минут мы обе молчали, приходя в себя.

Потом я осторожно, но твёрдо произнесла:

— Я молчу про то, что видела. А вы к моей шее свои лапы больше не протягиваете. Договорились?

Яга подняла голову. Посмотрела на меня — и в мутных глазах мелькнуло что-то почти человеческое.

— Ладно, ладно… — проворчала она, отмахиваясь. — Сиди уж тута. Не трону больше. Только с ума не своди старую, да словами мудрёными не пугай.

Я медленно встала, подошла к столу и села напротив — так, чтобы между нами была безопасная дистанция. Яга смотрела на меня исподлобья.

«Ну хоть где-то психология помогла, — подумала я и усмехнулась: — Если бы мне год назад сказали, что я буду болтовнёй отговаривать ведьму меня сожрать, я бы рассмеялась».

Собралась с мыслями. Надо использовать момент.

— Мачеха послала меня за огнём, — сказала я деловито, стараясь не показать, как всё ещё дрожат руки. — И вот я пришла. Какова цена?

Яга усмехнулась. Железные зубы щёлкнули.

— Хе-хе! Деловитая больно какая. Ишь ты!

Она принялась чавкать, допивая остатки щей из миски. Не торопилась отвечать. Заставляла меня ждать — и она прекрасно знала, что делает.

Наконец, вытерла рот рукавом и сказала:

— Просто так ничегошеньки не даётся, девка. Огонь мой не простой. Не всякому даётся.