Книга Томмелиса, страница 16 – Дмитрий Сарвин

Прижавшись к холодной броне подбитого танка, который, словно уродливое чёрное пугало, стоял посреди поля, Томмелиса замёрзшими руками растёрла колоски и, сдув шелуху, начала жевать пшеничные зёрна, чувствуя, как к ней постепенно возвращаются силы.

По полю пронёсся рокот. Осторожно выглянув из-за обгоревшего борта, Томми увидела ползущие на неё танки. Это были Мk IV с ротой пехотинцев, намеревающихся прорвать оборону противника на данном участке фронта.

– Наши! – радостно вскрикнула она, еле сдерживая себя, чтобы не броситься им навстречу.

И в это же мгновение, правее метров на шестьсот от того места, где Томмелиса вышла из леса, раздался батарейный залп, с шелестом навстречу танкам понеслись бронебойно-зажигательные снаряды. Грохот, огонь, падающие комья земли!

Ответный залп танков и ружейные выстрелы пехоты заставили Томмелису прижаться к земле, осознавая, что она оказалась между молотом и наковальней. Лёжа возле гусениц, Томми почувствовала, как по ней кто-то пробежал, она подняла голову и увидела несколько крыс, выскакивающих из открытого нижнего люка. Томмелиса, перекатившись в сторону, по-пластунски заползла под брюхо танка. Не дожидаясь особого приглашения, забралась внутрь. В танке было темно, душно и смрадно.

Когда глаза привыкли к полумраку, Томми увидела рядом с собой обгоревший и объеденный труп танкиста. Он сидел, прижавшись к стальной переборке, и в его животе копошились крысы. Эта картина буквально вывернула желудок Томмелисы наизнанку.

Прийти в себя она толком не успела. Рядом раздались несколько винтовочных выстрелов и в броню дробно застучал град пуль. Кто-то вскрикнул, и через секунду артиллерийский снаряд, пущенный из вражеского орудия, по касательной зацепил башню подбитого танка. Она загудела словно чугунный колокол. Томмелиса зажала уши, перед её глазами всё поплыло, завращалось, теряя контуры и очертания. Не в силах больше этому противостоять, девушка упала на холодное дно железной машины.

Залпы, взрывы, крики о помощи, свист пуль и пылающая пшеница – всё это было совсем рядом и одновременно очень далеко. Мир кружился, вертелся и никак не мог остановиться.

Томмелиса пришла в себя от того, что её кто-то больно укусил за руку. Открыв глаза, она застонала и, придерживая гудящую голову руками, поднялась. С недовольным писком в сторону отбежало несколько крыс.

– Пошли вон! – зашипела на них Томмелиса, потом осторожно, чтобы не наступить на мёртвого танкиста, забралась на место командира экипажа и, откинув башенный люк, опасливо выглянула наружу.

Подслеповатое осеннее солнце, заходя за горизонт, осветило выжженное поле, изъеденное воронками, горящие танки и трупы солдат. Едкая дымовая пелена, гонимая ветром, ползла прочь.

Томмелиса спустилась обратно и спокойно осмотрелась. В танке было три обгоревших трупа, они лежали там, где их застала смерть, а чёрные крысы скакали по ним. Томми топнула ногой, пытаясь отогнать мерзких падальшиц. Но крысы, не обращая на неё никакого внимания, с отвратительным похрустыващим звуком продолжали пожирать человеческую плоть. Не в силах больше это видеть Томми бросилась вон из боевой машины, превратившейся в жуткий склеп.

Она бежала мимо подбитых танков, убитых солдат, запинаясь и падая на обгоревшие стебли пшеницы, а по ней, захлёбываясь от злости и ярости, стрелял вражеский пулемёт.