Книга Дело смерти, страница 27 – Карина Халле

— Это материнское дерево, — шепчу я. — Самое старое и сильное, с самыми глубокими грибными связями, способное уловить сигнал бедствия от других и отправить им воду.

Я чувствую, что если сосредоточусь достаточно сильно, то смогу почти услышать, как дерево пытается заговорить со мной.

Словно оно считает, что я в беде.

«И правда, — мысленно признаюсь я. — Я действительно в беде. Кажется, весь мой мир вот-вот рухнет».

И вдруг в голове вспыхивает образ.

Темноволосая девушка в ночной рубашке висит на дереве, ее шея сломана.

Мертвая.

Я резко вдыхаю и отступаю, распахнув глаза.

— Похоже на гриб сине-фиолетового окраса, — говорит Лорен. Она стоит на коленях, проводя пальцами по голубым прожилкам на коре, и не замечает моего состояния.

«Спокойно», — приказываю себе, и видение постепенно растворяется, пока я забываю детали, но точно знаю, что что-то видела.

— Стоит взять образец? — спрашивает Лорен, поднимая взгляд. Лоб ее хмурится. — Ты в порядке? Ты побледнела.

— Все нормально, — быстро отвечаю я. — Давай продолжим.

— Ладно, — соглашается она, вытирая ладони о джинсы. Мы двигаемся дальше, и я плетусь за ней, чувствуя, как в голове гудит и земля качается под ногами. Кажется, недоедание наконец меня догнало, но есть все так же не хочется.

Погруженная в свои мысли, я иду за Лорен, пока она внезапно не останавливается, и я врезаюсь ей в спину.

— Боже мой, — выдыхает она.

— Что? — Я выглядываю из-за ее плеча.

Перед нами, в крошечной прогалине, устланной сухими иглами и землей, лежит холмик, у изголовья которого вбит крест из веток.

Могила.

Могила, сплошь покрытая грибами. Их здесь сотни — все одного вида, белые, почти прозрачные, с ярко-оранжевыми пластинками.

Внезапно воздух наполняется тонким назойливым жужжанием, как будто вокруг рой комаров.

— Думаешь, стоит взять образцы? — нерешительно спрашивает Лорен.

Я качаю головой:

— Нет. Нужно вернуться и рассказать Нику.

Лорен кивает, сильно прикусывая губу.

— Да… Я уверена, что… ну, они в курсе. Но эти грибы, я их не узнаю. Они как… — Она делает шаг вперед, чтобы рассмотреть их поближе. Я тянусь, чтобы удержать ее, но пальцы скользят в воздухе. — Они похожи на мухоморы, но я никогда не видела, чтобы у них были оранжевые пластинки. Напоминают опята-«фонарики», только не полностью оранжевые. Мы могли бы сделать споровый отпечаток.

— Мы же не знаем, что это за вид. Может быть ядовитым, — говорю я, наблюдая, как она опускается на колени у могилы. Лорен демонстративно достает из рюкзака резиновую перчатку, натягивает ее, потом вынимает алюминиевую пластинку, пипетку с водой и маленький нож. — Скорее всего, он ядовит.

— Я буду осторожна, — отвечает она и тянется ножом к ближайшему грибу, который не больше моего пальца.

— А что, если это именно он? — Я опускаюсь рядом и хватаю ее за руку. Жужжащий гул здесь громче, и меня накрывает волна тошноты, но я не отпускаю. — Что, если это «Аманита эксандеско»? Если это их грибы, может, не стоит трогать их без разрешения.

Она задумывается, потом нехотя убирает нож.

— Думаешь, Ник бы нас не предупредил?

— Может, он и не думал, что мы их найдем. Но мне кажется, нам пора возвращаться. И вообще… собирать грибы с могилы — неправильно. — Я невольно вспоминаю рубашку Мунавара и передергиваюсь. Они же буквально питаются чьим-то трупом.