Книга Дело смерти, страница 60 – Карина Халле

Тюбик помады «Мак».

О.

Ох.

К горлу подступает горечь, когда я снимаю колпачок.

Помада ярко-розовая, похожая на ту, что красится Мишель. Нет. Это просто совпадение. Они не могут быть вместе. Это невозможно.

Подношу тюбик к свету, пробивающемуся сквозь наполовину задернутые створки над головой, и присматриваюсь внимательнее. Оттенок немного темнее, более утонченный и изысканный, чем у Мишель.

Но независимо от того, кому она принадлежит, помада в его аптечке, и теперь я понимаю, что и средство для умывания, и крем, вероятно, не его.

Черт. У него есть девушка?

Он женат?

«У вас ничего не было, — напоминаю себе. — Просто безобидная влюбленность и сны о сексе, которые ты не контролируешь. Но тебе лучше поскорее во всем разобраться».

Вздыхаю и использую очищающее масло, чтобы смыть кровь с лица.

Когда снова беру полотенце, мой мозг вдруг что-то понимает.

Монограмма на полотенце — звезда, переплетенная с веревкой.

Этот символ совпадает с тем, что был на одеяле, в которое я была завернута утром.

Вылетаю из туалета и вижу, как он ставит две чашки кофе на стол.

— Все в порядке? — спрашивает он.

— Это ты накрыл меня одеялом прошлой ночью? — выпаливаю я.

— Да, — подтверждает он без колебаний. Садится в кресло и указывает на диван рядом с собой. — Присаживайся.

Я делаю, как тот говорит, и он пододвигает ко мне кружку с кофе. Черный, именно так, как я люблю, хотя замечаю, что он пьет свой с молоком.

— Эверли рассказала мне, что случилось, — говорит он, делая глоток. Только сейчас я замечаю, что он снял пальто и остался в темно-синей кофте-хенли, которая подчеркивает мышцы его бицепсов, ширину и крепость груди и плеч.

Приходится оторвать взгляд от его тела и сосредоточиться на лице, что, конечно, не вызывает особого труда.

— Но это случилось так поздно, — говорю я. — Она сказала, что собиралась спать.

— У нас есть общий чат в «Вотсапе», — сухо говорит он. — Иногда я не могу нормально уснуть, потому что кто-нибудь обязательно меня о чем-то оповещает.

«О чем?» — хочется спросить мне, но нужно держаться темы.

— Эверли вкратце рассказала мне, что случилось, и я решил проверить, как ты, — продолжает он, отпивая кофе. — Нашел тебя в общей комнате на диване и храпящую во всю мощь.

О боже. Сид, ты просто секси.

— Я вернулся на лодку, взял одеяло и накрыл тебя, — говорит он, держа кружку в ладони. — Подумал, что тебе, наверное, холодно, и не мог решить, будить тебя или нет.

— То есть ты пялился на меня, пока я спала? — Это должно звучать жутко, но почему-то не звучит.

Он усмехается, в его глазах пляшут озорные искорки.

— Предпочитаю термин «наблюдал». Врач наблюдает за пациенткой, убеждаясь, что она крепко спит.

Я делаю глоток кофе, а он кивает на чашку.

— Извини, что не эспрессо, — говорит он. — Кофемашина немного сломалась, а у меня не было времени отнести ее в ремонт. Здесь такие вещи непросто найти.

— Нет, кофе отличный. Я люблю черный.

— Точно, — говорит он, почесывая подбородок. — Надо было спросить, хочешь ли ты сливки и сахар. Извини.

— Все идеально, — уверяю я. — В общем, спасибо, что присмотрел за мной. Мой не-ангел-хранитель.

Вокруг его глаз появляются морщинки, и он улыбается, не размыкая губ, глядя на меня без стеснения. Иногда он напоминает мне героя из викторианского романа — классические черты лица, неподвластная времени линия челюсти и высокие скулы в сочетании со сдержанностью человека, который многое видел, но редко об этом говорит.