Книга Без ума от истребителя, страница 25 – Али Хейзелвуд

— Я голоден.

Он съедает хот-дог. Затем яблоко в карамели. И ни разу не спросил, хочу ли я есть, или хотя бы откусить кусочек.

Думаю, он сыт по горло моим враньём. И предпочёл, чтобы я молчала, чем врала. Что я и делаю. Когда группа соблазнительных Лизунов8 пытаются пройти между нами, он хватает мою руку и притягивает к себе, и не отпускает, даже когда предсказательница будущего предлагает нам сделать расклад для влюблённых.

— Мы не пара, — говорю я как раз в тот момент, когда он важно заявляет: — Я мужчина, и я сам решаю свою судьбу.

Предсказательница многозначительно смотрит туда, где его рука сжимает мою.

— Неважно, — говорит она. — Ваши судьбы уже сплетены воедино.

Я хмурюсь и позволяю Лазло увести меня вперёд, наблюдая, как толпа меняется: на смену милым детям приходят взрослые в откровенных нарядах, пьющих сомнительный алкоголь из плохо замаскированных стаканчиков.

— Мне нравится, — говорит он, когда мы сворачиваем в узкий, полупустой переулок, чтобы избежать дальнейшей толкучки. — Будем делать это чаще.

— Хэллоуин бывает лишь раз в году, — говорю я, прислоняясь к стене. — К следующему ты вспомнишь достаточно о себе, чтобы провести его с… с теми, с кем ты обычно это делаешь.

Он смотрит сверху вниз, терпеливо и с улыбкой, скрестив руки. Шагает ближе.

— Просто скажи мне, Этель.

— Сказать тебе…?

— Кто мы.

Я слегка выпрямляюсь.

— Мы люди. Я думала, ты это знаешь.

— Кто мы друг для друга, — разъясняет он, с интонацией, которая говорит: «Давай, Этель, хватит тупить», и за которую я, наверное, должна бы обидеться.

Но я действительно туплю. А он на удивление терпимо относится к этому.

— Мне переформулировать для тебя, кто такие заклятые враги по работе? — спрашиваю я игриво.

Его улыбка только становится шире.

— Мне кажется, ты тоже устала.

— От чего?

— От этой лжи.

Я опускаю глаза на свои туфли. Поднимаю взгляд на него.

— Откуда такая уверенность в том, что…

— Я же сказал, Этель. Я знаю, что чувствую к тебе. И я знаю, что чувствуешь ты.

— И что же это за чувства…

Он наклоняется ко мне не спеша, так что я могла бы его остановить, если бы захотела, но мне не до таких мыслей — ни до того, как его губы коснулись моих, ни после. Я целовала и была целованной многими. Но никто из них не был, по своей первооснове, на молекулярном уровне, подобен мне. Никто, чьи прикосновения, запах и тело я изучала на протяжении столетий, в бесконечных боях и смертельных схватках.

Никто из них не был похож на Лазло.

«Пожалуй, в этом и вся проблема», — думаю я. Проведя столько времени на этом свете, редко испытываешь что-то новое. Но ничто не было так приятно, как нога Лазло, проскользнувшая между моих, припирая меня к стене. Как тепло его ладоней, обхвативших мою поясницу и затылок, чтобы притянуть меня к нему. Как его язык, не мешкая, скользнул по моему.

Я не в силах остановить нас. Вместо этого поднимаю руки, хватаю его рубашку и углубляю поцелуй. Прижимаюсь к нему всем телом и слышу, как он тихо и довольно стонет. Я трусь своим центром о его бедро, пока его прерывистое дыхание обжигает моё ухо, и он шепчет:

— Этель.

Это не моё настоящее имя. Не тот вариант, которое любит использовать Лазло, который помнит, кто я. И это наконец стало тем ведром ледяной воды, в котором я нуждалась.

Я отталкиваю его, уперевшись ладонями в его грудь. Он пятится, тяжело дыша, его лицо выражает смесь восторга и возмущения.