Книга Без ума от истребителя, страница 6 – Али Хейзелвуд

Естественно, он этого не сделал. Вместо этого, после нескольких месяцев спокойного сосуществования, которое усыпило мою бдительность, он напал на меня во время ночной прогулки в Центральном парке.

Да ерунда. Это было свинством с его стороны не предупредить меня перед нападением — мог бы хотя бы из вежливости голову лошади в кровать подкинуть или прибить записку к двери окровавленным ножом. В любом случае, это явно был зелёный вампир. Самец, которому всего-то пара сотен лет. Расправилась с ним без проблем.

Я оставила его валяться без сознания под Обелиском и решила: «Да пошло оно всё! Я не буду терпеть подростковые закидоны. Съезжаю».

Моей первой ошибкой стало то, что я его не связала.

Второй — то, что я заскочила в квартиру за несколькими вещами: бронзовый гребень, который дала мне мать перед вступлением в монастырь; небольшой портрет Донны Лючии — человека, которая раскусила, что я вампир, и всё равно объездила со мной всю Европу, написанный Боттичелли в 1400-х годах; аудиокассета с песнями, которые я написала в период увлечения шугейзингом4. Такие вот мелочи.

Вампир-Подросток-Отморозок уже был там, поджидая. И на этот раз ему удалось застать меня врасплох, вырубить и затащить в заброшенное здание, где он привязал меня к стулу, привинченному к полу прямо перед окном, выходящим на восток. Я очнулась перед самым рассветом, как раз вовремя, чтобы подумать: оставила ли я за свои почти четырнадцать веков на земле хоть какой-то след, и заметит ли кто-нибудь моё исчезновение.

«По крайней мере, — подумала я, — еноты заметят. Когда проголодаются».

Солнечный свет начал пробиваться сквозь стекло, и единственное, о чём я успела подумать в последние мгновения, и единственное, что всплыло в моих последних секундах и не приходило на ум лет десять, было:

«Лишь бы ты не досталась никому другому до меня, Этельтрита».

Ах, да. Лазло Эньеди. Надеюсь, он не очень расстроится.

«Если тебе станет легче, — подумала я о нём с нежностью, мысленно призывая Вселенную передать послание, — я бы предпочла смерть от твоей руки».

Видимо, я предпочла бы это настолько сильно, что мой разум создал его из воздуха. Эньеди, самый опасный из всех истребителей Хэльсинга, которых видели вампиры, стоял передо мной. Последний мираж перед кончиной.

— Ну, привет, — сказала я ему со слабой, насмешливой улыбкой. — Не смог смириться с тем, что кто-то другой меня прикончит, да?

— Я знаю, что принадлежит мне, — пробормотал он своим привычным резким тоном. Он подошёл, чтобы развязать мои запястья, и его руки были такими тёплыми, уверенными и до жути реальными на моей коже, что я начала подозревать: а вдруг…

— Постой. Ты что, правда здесь?

Как раз когда солнечный луч достиг стула, он порвал мои путы и довольно грубо оттолкнул меня подальше от света. И тут Подросток-Отморозок, который явно рассчитывал посмотреть на пиротехническое шоу из тени, решил, что не позволит какому-то левому истребителю помешать ему завершить расправу. Всё это переросло в потасовку втроём, в которой я перестала различать, кто с кем, а затем — в зрелищную кульминацию, где Лазло сбросил Вампира-Подростка-Отморозка с пожарной лестницы.

Я бы с удовольствием посмотрела, как он пылает, но я была занята собственной проблемой — а именно тем фактом, что до того, как Лазло добрался до него, Подросток-Отморозок умудрился повалить меня и переломать обе ноги, тазобедренную кость и левое плечо, полностью обездвижив меня. Переломы быстро срастались, но недостаточно, чтобы я успела спастись от надвигающегося солнца.