Книга Без ума от истребителя, страница 8 – Али Хейзелвуд

— Э… В Сохо, вроде. — Я не свожу с него глаз, готовясь к атаке.

— А где находится это Сохо?

— На, эм, планете Земля? — Его недовольный взгляд подсказывает мне, что я слишком уж обобщила. — Нью-Йорк. США.

— Ясно. А кто мы?

— Ты правда не…

— Да, — перебивает он раздражённым, низким голосом. — Я правда не помню. Я не помню ни своего имени, ни твоего, ни почему я здесь, ни что привело к этому. Более того, я не назову ни одного своего знакомого. Фактически, я даже не помню, когда именно выучил значения слов, которые сейчас использую. Зато я знаю определение «амнезии», которая является довольно частым явлением после сильного удара по голове…

— Лазло, — говорю я, в основном, чтобы заткнуть его. Самовлюблённый олух. — Тебя зовут Лазло Эньеди.

Он беззвучно повторяет эти слова.

— Откуда происходит имя?

— Мне кажется… — Я окидываю взглядом чернила, которыми усеяно всё его тело. Истребители начали делать тату задолго до того, как это вошло в моду, но рисунки Лазло всегда отличались от тех, что были у его товарищей — и всегда притягивали моё внимание. Это древние, угловатые руны, которые напоминают мне древнетюркские письмена. Отличительные карпатские узоры. Цвета и мотивы, берущие начало в восточноевропейском фольклоре. — Из Венгрии, наверное.

— Так я венгр?

Венгр ли он? Мы как-то не обменивались любезностями за латте. Его имя мне известно лишь потому, что его превратили в истребителя, чтобы искоренить весь мой род. Много веков назад, во время моего пребывания в Афинах, я встретила вампира из той же линии, что и я, она поделилась со мной некоторыми данными, прежде чем отправиться своей дорогой. Тогда Греция ещё была под Османами. — Не уверена, откуда ты. Ты понимаешь, что я тебе говорю? — спрашиваю я на венгерском. Моя лексика, должно быть, устарела, так как я не бывала там с тех пор, когда оттопыренная челюсть Габсбургов была в моде, но Лазло отвечает свободно, без акцента. — Значит, ты венгр, — говорю я. — Но ты, похоже, долго жил за границей.

— Похоже? — Его глаза, которые кажутся почти карими в полумраке, сузились. — Мы не знакомы?

Зачем я ввязалась в этот разговор? Ах, да. Он меня спас. Я здесь застряла. Вот такие дела.

— Мы деловые партнёры, — отвечаю я, довольная тем, что это звучит гораздо лучше, чем честное: «заклятые враги, но исключительно по долгу службы».

— Деловые партнёры, — повторяет он, скептически.

— Да. По работе.

Он смотрит на меня, не убеждённый.

— И наша работа заключается в…

— Ну, знаешь. То да сё. Ну всякое, — Я пожимаю плечами, в надежде, что он сочтёт, будто мы развозим заказы, и прекратит расспросы. Но ожидать, что тип, который охотился за мной последние тысячу лет, просто оставит эту тему, было глупо. Он отталкивается от стены и придвигается ближе, настолько, что его жар обволакивает меня. Возможно, у истребителей есть силы, о которых я не знала, потому что, когда его взгляд впивается в мой, я не в силах отвернуться.

— Почему мне кажется, что ты мне врёшь?

Да твою ж.

— Потому что ты стукнулся головой, и твоё восприятие нарушено?

— Не-а, — отвечает он низким голосом. — Дело не в этом.

— Без обид, но тот, кому нужно заглянуть себе в трусы, чтобы узнать обрезан он или нет, вряд ли может похвастаться инстинктами, когда дело доходит до…

— Как тебя зовут? — спросил он придвигаясь ещё ближе.