Книга Такие лжецы, как мы, страница 15 – Джей Ти Джессинжер

Он пристально смотрит на меня.

Я смотрю в ответ.

Это продолжается до тех пор, пока у меня не закладывает уши, и я заставляю себя сидеть спокойно и не ерзать на своем месте.

Но будь я проклята, если сначала отвернусь или струшу, как Софи, поэтому я поддерживаю зрительный контакт и терплю, хотя это и мучительно.

Постепенно на лице Каллума появляется странное выражение.

Если бы я не знала лучше, я бы поклялась, что это гордость.

Он начинает без предисловий, его голос мягкий, а темные глаза невероятно яркие.

— Моя семья владеет компанией McCord Media, крупнейшей частной корпорацией в мире. Только в прошлом году наш доход составил триста миллиардов долларов. Мой отец построил ее с нуля, когда в семидесятых годах приобрел небольшую газету в Нью-Йорке. Затем он купил еще несколько газет, как местных, так и международных, потом телевизионную станцию, потом кабельную сеть, потом киностудию. С тех пор все росло. Сейчас мы считаемся одним из самых успешных и влиятельных бизнесов на планете. Помимо управления медиаимперией, мы вкладываем значительные средства в недвижимость. Это здание принадлежит нам. Вместе с большей частью Беверли-Хиллз. И Манхэттен. Гонконг тоже является большой частью портфеля.

Каллум делает паузу, чтобы отпить виски. По крайней мере, мне кажется, что это виски, но я ни черта не понимаю, потому что слишком ошеломлена.

Неудивительно, что бедная Софи так его боится.

— Мой отец очень старомоден. Он женат на моей матери уже более сорока лет и считает, что брак — это основа цивилизации. В буквальном смысле. Отец считает, что мужчины до сих пор охотились бы с копьями в джунглях, если бы не женщины, одомашнившие нас.

Каллум снова делает паузу, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Он говорит, что женщины — укротительницы львов. Ты можешь в это поверить?

Я могу поверить, что мое нижнее белье не сравнится с горловым тоном его голоса. То, что осталось от прежнего, но еще не сгорело, растворяется в дыму, оставляя меня голой и пульсирующей, сжимая бедра, чтобы не испачкать сиденье стула.

Я успеваю сказать: — Похоже, он — тот еще персонаж.

— Да. А еще он упрямый. Если он принял решение, его уже не изменить. Вот тут-то я и хочу сделать тебе предложение.

Я чуть не выплюнула глоток мартини, который только что сделала.

— Твой отец велел сделать мне предложение?

— Нет. Он сказал мне, что поставил в завещании условие: если я не женюсь до декабря этого года, меня лишат наследства, уволят из компании, прервут все контакты с семьей и настолько дискредитируют в международных деловых кругах, что я больше не смогу работать.

Улыбка Каллума становится мрачной.

— Другими словами, отец сделает своей миссией разрушить мою жизнь. Что он может сделать довольно легко. Один из его конкурентов в бизнесе, который перешел ему дорогу, сейчас живет в палатке на Скид Роу.

В шоке я смотрю на него во все глаза.

— Правда?

— Правда.

— Вау. Значит, помимо того, что твой отец очень успешный семьянин, он еще и очень злопамятный.

— Да. Когда он умрет, нам понадобится целое кладбище, чтобы похоронить его вместе со всеми его обидами. Что возвращает нас к тебе.

Мне не нравится, когда меня упоминают в одном предложении с его злобным, затаившим обиду отцом, поэтому откидываюсь в кресле и отпиваю еще мартини.

Может, это убьет оставшиеся клетки моего мозга. В любом случае, в последнее время они не очень-то мне помогают.