Книга Такие лжецы, как мы, страница 150 – Джей Ти Джессинжер

Сердце колотится так сильно, что я не могу перевести дыхание. Мои глаза полны слез. Я ненавижу его, но в то же время не ненавижу, и презираю себя за эту жалкую двойственность.

Повернув голову, я закрываю глаза и фыркаю.

Он целует мое горло. Его голос хриплый, он говорит: — Я знаю, что я сломлен. Но все мои осколки принадлежат тебе.

Я не понимаю, как он может быть таким неправильным, но чувствовать себя таким правильным.

Я ничего в этом не понимаю.

— Последние вопросы, — шепчу я, дрожа всем телом. — Прага?

— Штаб Тринадцати находится там.

— И штаб-квартира Sassenach тоже. Это подставная корпорация?

— Да.

— Как Dolos, который ты использовал для покупки ValUBooks.

— Да, но Sassenach не прекратил свое существование. Я иногда использую его для дел «Тринадцати».

— А твои братья знают о «Тринадцати»?

— Нет. И я хочу, чтобы они не вмешивались. Это слишком опасно.

Вот почему Коул понятия не имел, о чем я говорю, когда спросила его, не замешана ли McCord Media в чем-то опасном. Он понятия не имеет, чем занимаются его отец и старший брат.

Поговорим о плетении запутанных сетей.

— Почему главу Sassenach зовут Джеймс Фрейзер?

— Он твой герой. Я знаю, что никогда им не стану. Поэтому, поскольку я не могу назвать себя генеральным директором по понятным причинам, я отдал эту должность ему. — Каллум усмехается. — Учитывая, что должность вымышленная, как и сам персонаж, это показалось уместным.

Это настолько хреново, что я даже не могу понять, как это понимать.

— Хорошо. Мои клоны — три домработницы и твоя секретарша. Что это значит?

В его голосе звучит тоска: — Мне нравится, когда рядом есть люди, напоминающие мне о тебе.

К чему я веду? Это странно мило, в совершенно неправильном смысле. Я решаю просто продолжать задавать вопросы.

— Почему твой дом оформлен в стиле французского кантри?

— Я переделал его, когда ты написала в блоге своего магазина, как любишь роман «Мадам Бовари» и хотела бы иметь такой же дом, как у нее, во французской глубинке.

— О Боже, — шепчу я, потрясенная. — Это было сразу после похорон моего отца.

Понимая, что я снова и снова схожу с ума от того, как долго он за мной наблюдает, Каллум благоразумно молчит. Он скатывается с меня, переворачивает на бок и устраивается так, чтобы я прижалась к нему спиной, обнимая.

— Спасибо, что не выгнала меня, — бормочет он мне на ухо.

— Я пыталась. Ты не слушал.

— Засыпай. Утром тебе будет лучше.

— Или я выброшусь с балкона.

— Не надо так драматизировать.

— Учитывая ситуацию, это адекватная реакция.

Некоторое время мы лежим в тишине. Я пытаюсь отключить свой мозг и не обращать внимания на твердый член Каллума, который упирается мне в задницу. Однако он не делает никаких движений, чтобы что-то с этим сделать, что приносит ему крошечные золотые звезды.

Я не думаю, что мне удастся заснуть, но вдруг обнаруживаю, что открываю глаза и вглядываюсь в солнечную комнату.

Солнечная, пустая комната. Каллум ушел.

Его огромное обручальное кольцо с бриллиантом сверкает на моем безымянном пальце левой руки.

На подушке рядом со мной лежит записка. Я поднимаю ее и читаю.

Не все «долго и счастливо» предназначены для белых рыцарей, дорогая.

Иногда злодей добивается расположения девушки.

И разве это не более интересный конец истории?

Всем своим чёрным сердцем, твое чудовище.