Книга Такие лжецы, как мы, страница 147 – Джей Ти Джессинжер

— Забудьте об этом. Следующий вопрос. Что бы ты сделал, если бы я не согласилась на контракт?

Еще одна пауза, более напряженная.

— Может, стоит оставить это на конец?

— Тебе лучше начать говорить, пока я не начала кричать.

— Ты, наверное, начнешь кричать, когда я скажу тебе ответ.

Я снова рычу. Каллум говорит: — Ладно. Вот правда. Не говори, что я тебя не предупреждал. Мой запасной план состоял в том, чтобы похитить тебя и держать в заложниках, пока ты не влюбишься в меня из-за стокгольмского синдрома.

Я задыхаюсь от возмущения.

— Что?

— Я уверен, что в конце концов ты бы одумалась. Как ты знаешь, я могу быть очень обаятельным, когда мне это нужно.

— Тебе лучше уйти.

— Ты не можешь ставить мне в вину то, что я сделал именно то, о чем ты меня просила.

— Нет, но я могу приписать тебе, что ты сумасшедший!

Его тон становится рассудительным.

— Я не сумасшедший. Я вполне разумен. Просто моя этика немного более гибкая, чем у других людей.

— Гибкая?

— Нет, не пытайся перевернуться. Разговор пока идет плохо, так что давай оставим тебя на боку, лицом от меня. Так ты не сможешь выцарапать мне глаза.

— Ты удивишься, что я могу сделать, когда расстроена. — Я тяжело и сердито выдыхаю, а затем начинаю снова. — Два других моих парня, которые были у меня за последние четыре года, Крис и Брэндон. Их ты тоже прогнал с ножом у горла?

— Не Криса. Он сам бросил тебя.

Когда Каллум не продолжает, я поворачиваю голову, пытаясь разглядеть его лицо.

— А что с Брэндоном?

— Это он украл твою Visa и предъявил все эти обвинения.

— Нет!

— Да.

— Как ты узнал?

— Я не уверен, что ты хочешь это знать. Но я поговорил с ним, чтобы дать ему понять, что в его интересах исчезнуть из твоей жизни.

Поговорил. Представив, как он держит Брэндона за лодыжки вверх ногами на крыше здания, я вздыхаю.

— А как же пистолет в твоем комоде и все остальные вещи в кейсах?

— Киллиан хранит свои запасы по всему миру. Мой дом — один из десятков. Я не уверен, что их сотни, но знаю, что он еще не просил меня держать что-то слишком вопиющее, так что это меня устраивает.

— Что именно?

— Чемоданная ядерная бомба.

Мои глаза расширяются.

— Ты шутишь.

— Нет.

— Значит, он торгует оружием?

— Нет, но иногда ему приходится изымать оружие массового поражения из владения некоторых людей, которые не должны им обладать. Например, у диктаторов. Деспотов. Они почему-то очень любят чемоданные ядерные бомбы.

У меня голова идет кругом, и я слабо отвечаю: — Конечно. Почему бы и нет? Они такие портативные.

Губы Каллума касаются моей щеки, поднимая волосы на руках. Он шепчет мне на ухо: — Спроси меня, почему я так одержим тобой.

Нервничая, я сглатываю и поворачиваю голову.

— Нет. Давай не будем об этом. Я еще не готова к тому, чтобы ты включил свое обаяние. Я, наверное, все еще навеселе после всех этих Mai Tais. Вот еще один вопрос: что за неразрешенное дерьмо между тобой и твоим отцом, о котором ты упоминал? И то, о чем я подслушала ваш разговор на кухне той ночью, — что это было?

Каллум вздыхает, гладя мои волосы. Затем проводит рукой по моей руке, пропуская свои пальцы сквозь мои.

Я позволяю себе это, хотя знаю, что не должна.

— Мой отец был связан с организацией Киллиана много лет, задолго до того, как я что-либо о ней узнала. Когда шесть лет назад у него диагностировали диабет, он решил, что я должен заменить его и занять его место. Мне не хотелось. Я не из тех, кто спасает мир, но у меня не было выбора.