Книга Такие лжецы, как мы, страница 41 – Джей Ти Джессинжер

— Я просто... хотела спросить.

Каллум молча смотрит на меня, ожидая, когда я снова открою рот, чтобы продолжить атаку на свою самооценку. Наконец мне удается спросить: — Это ожидается?

Он долго изучает меня, его глаза свирепы. Затем он говорит: — В контракте не будет упоминаний о сексе.

Я пытаюсь разобрать это, чтобы понять смысл, но не получается.

— То есть ты хочешь сказать, что у нас не будет секса?

— Я говорю, что этого не будет в контракте.

— Да, я слышала эту часть, но я имею в виду...

— Ты хочешь заняться со мной сексом? — перебивает он.

Сердце пропускает несколько ударов. Прилив жара обжигает щеки. А затем мой разум беспомощно представляет меня обнаженной, извивающейся и кричащей под ним, пока он трахает меня до следующей недели.

Не смей смотреть ему в глаза, слабачка!

Я легкомысленно отвечаю: — Честно говоря, я об этом не думала.

Каллум задумчиво изучает выражение моего лица. Затем его взгляд становится забавным.

— Я серьезно, — настаиваю я, смущаясь. — Это не то, что было на первом месте в последнее время, учитывая все пожары, которые я пытаюсь потушить в своей личной жизни.

Глаза сверкают, он откидывает голову назад и смотрит на меняв сверху вниз. — Хм...

Боже, как же сильно в нем чувствуется самодовольство.

— Послушай, я уверена, что ты думаешь, что ты весь такой, но ты действительно не мой типаж.

— О? А какой у тебя типаж?

Он издевается надо мной. Это чувствуется в его тоне, ухмылке, языке тела. Я перехожу от неловкости к ярости и бросаю на него взгляд.

— Мужчина, у которого нет богатого лица, для начала.

— Богатое лицо?

— Высокомерный, претенциозный, презрительный взгляд, который носят некоторые богатые люди. Это выражение преувеличенного чувства собственного достоинства, которое появляется у вас, когда вы ходите вокруг да около, изображая из себя миллиардера, и насмехаетесь над простыми людьми вроде меня.

Его глаза темнеют, как и его энергия. Он молча смотрит на меня с минуту, а потом говорит: — Ты не обычная. И я никогда бы не стал насмехаться над тобой, Эмери. Никогда.

Я была готова выплеснуть ему в лицо свое вино, но теперь он меня обезоружил. Я смотрю на него, чувствуя разочарование, беспомощность и растерянность.

— Если я спрошу тебя о чем-то, ты будешь честен со мной?

— Да.

Его ответ быстр и однозначен. Это придает мне уверенности, необходимой для продолжения.

— Ты серьезно? Это соглашение, которое ты предлагаешь, законно?

— Да.

И снова его ответ тверд. Каллум поддерживает зрительный контакт, пока говорит. Он не моргает, не вздрагивает, не делает каких-то странных движений, на которые я могла бы наброситься с криком «Ах-ха!». Он просто выглядит как человек, говорящий правду.

Допиваю остатки вина, затем сжимаю пустой бокал в руках и надеюсь, что он не заметит, как сильно дрожат мои руки.

— Что еще? Спроси меня о чем угодно, — мягко говорит он, все еще глядя мне в глаза.

Его голос гипнотизирует, а глаза завораживают. Аромат его кожи опьяняет меня. А может быть, дело в вине, но все в этом мужчине словно создано для того, чтобы притягивать женщину к себе. Его лицо и тело расставляют ловушки, но именно его глаза — настоящий капкан.

Тепло его взгляда — это бархатный темный соблазн, обещающий все и вся, возбуждающий и пугающий одновременно.

Он — силовое поле, мощная темная звезда, медленно втягивающая меня в свою орбиту и удерживающая там лишь силой своего притяжения.