Книга Растворяюсь в тебе, страница 90 – Джей Ти Джессинжер

— Я могу пристраститься к тому, как ты смотришь на меня сейчас, — говорит Коул хриплым голосом.

— Если я спрошу тебя о чем-то, ты ответишь честно?

— Я всегда буду честен с тобой.

— Когда не увиливаешь, ты имеешь в виду.

Это вызывает у меня улыбку.

— В чем вопрос?

— Могу ли я доверять тебе, что ты не разобьешь мне сердце?

На его лице появляется гримаса боли. Коул закрывает глаза и тихо выдыхает. Когда он снова открывает их, они полны страдания.

— Как ты думаешь, почему я постоянно говорю, что у нас не может быть отношений?

Это не должно ранить так сильно, как ранит. Я почти жалею, что он мне солгал. Но, наверное, это то, что я получу за то, что задала этот вопрос.

Я смотрю вдаль, в ночь.

— Хорошо, — шепчу я, преодолевая комок в горле. — Вполне справедливо.

— Шэй...

— Нет, давай не будем все портить. У нас есть вечер. И у нас есть шанхайский лобстер. И если ты будешь очень, очень хорошим, я позволю тебе убедить меня, что мы должны пойти понырять в том огромном бассейне.

Он обнимает меня, прижимаясь лицом к моей шее. Мы стоим так некоторое время, обнимая друг друга и дыша, пока я не чувствую слезы в уголках глаз и не отстраняюсь.

Коул уже разбивает мне сердце, а мы еще даже не ужинали.

Взяв за руку, он ведет меня через открытые французские двери на террасу. Воздух теплый и неподвижный, благоухающий каскадом жимолости, вьющихся по балюстраде. Мы садимся за небольшой круглый стол, задрапированный белой скатертью и сервированный изысканным фарфором и хрусталем. Белые светильники в серебряных подставках придают обстановке романтический оттенок.

Ошеломленная, я любуюсь открывающимся видом.

— Ты молчишь, — замечает Коул, расстилая на коленях льняную салфетку.

— Я обрабатываю информацию.

Он кивает, принимая этот ответ и не требуя от меня большего. Затем достает из кармана пиджака мобильный телефон и набирает номер. Тому, кто отвечает на другой линии, он говорит: — Мы готовы.

Коул отключается, выключает телефон и убирает его обратно в карман. Затем он достает мои трусики из другого внутреннего кармана и подносит их к носу. Глядя на меня, он глубоко вдыхает.

Смутившись, я качаю головой и отвожу взгляд.

— Не стесняйся.

Когда я оглядываюсь на него, он ухмыляется.

— Ты странный.

— Ты сказала мне это в ту ночь, когда мы встретились. Помнишь?

— Да, и я была права. Убери их, пожалуйста.

Он аккуратно складывает их и кладет во внешний нагрудный карман пиджака, укладывая так, чтобы трусики выглядели как карманный платок.

— Я не хочу знать, сколько раз ты уже это делал, но ты слишком хорош в этом. Только не говори мне, что возьмешь их на встречу.

— О, они будут со мной, куда бы я ни пошел.

Коул смеется над моим выражением лица. Мне нравится его смех, открытый и непринужденный, громкий и счастливый. Этот звук будоражит меня. Я сижу и смотрю на него, завороженная.

Глаза светятся, он наклоняется через стол и берет меня за руку.

— Опять этот взгляд.

— Какой взгляд?

— Тот, к которому я пристрастился.

— Тот, к которому, как ты сказал, можно пристраститься, ты имеешь в виду.

— Видимо, мне хватило одного раза.

Покраснев, я опускаю взгляд на стол.

— Ты просто накручиваешь себя из-за того, что я сказала про купание в бассейне.

— Ты же знаешь, что это не так.

Я поднимаю глаза. Наши взгляды встречаются. Моя нервная система приходит в состояние повышенной готовности и начинает поджигать части тела. Как он это делает со мной?