Книга Сладкий уголок в другом мире, страница 33 – Аурелия Шедоу

Когда золотистые караваи выстроили перед судьями, зал затих. Хлеб Алисы был не просто выпечкой — он был историей. Хрустящая корочка украшена узором колосьев — она использовала вышитую льняную салфетку Гаррета как штамп, и теперь каждый ломоть нес на себе память о его заботливых руках. А мякиш… Он таял во рту, обволакивая едва уловимой фруктовой ноткой — то ли от меда, то ли от розовой воды, то ли от чего-то неуловимого, что нельзя повторить, но невозможно забыть.

Граф Виллем, придирчивый знаток, долго нюхал каждый каравай, закрывая глаза, будто слушая аромат. А когда очередь дошла до хлеба Алисы, его брови дрогнули. Старый Бернард, обычно невозмутимый, отломил кусочек — и вдруг замер. Его пальцы, покрытые шрамами от ожогов и порезов, сжали крошащуюся горбушку так бережно, будто это была реликвия.

— Это… пахнет детством, — прошептал он, и его голос, обычно грубый, стал тихим, почти беззвучным. В уголках глаз, прищуренных за долгие годы у раскаленных печей, блеснула влага. — Как у моей матери в деревне… Там, за окном падал снег, а в печи трещали дрова…

Второй этап: "Танец вкусов"

"Создайте десерт, сочетающий три контрастных вкуса!" — голос шефа Люсьена прокатился по залу, как удар гонга, заставив участников встрепенуться.

Алиса наблюдала, как ее соперники кинулись к полкам с экзотическими специями, редкими тропическими фруктами и дорогими ликерами. Мадам Элоиз с важным видом доставала ваниль с далеких островов, а старый Бернард щедро сыпал в миску шафран, сверкавший, как рыжие золотые нити.

Но Алиса не торопилась. Она медленно открыла свою потертую дубовую шкатулку, внутри которой лежали всего три ингредиента:

Темный шоколад — не просто горький, а настоящий, из личных запасов королевы, с глубоким бархатистым послевкусием, словно впитавший в себя тайны королевских погребов.

Морская соль с розмарином — собранная на скалистом побережье, где соленый ветер пропитал каждую крупинку ароматом диких трав.

Облатка с изображением кренделя — тонкая, почти прозрачная, как воспоминание.

Ее десерт, названный "Шоколадные слезы", рождался под тихий шепот зрителей, завороженно следивших за каждым движением ее рук.

Форма. Шоколадные капли, отлитые в слегка неровные формы, будто настоящие слезы, застывшие на мраморной плите.

Сердцевина. Внутри — теплая жидкая карамель, в которую вкраплены кристаллы морской соли, тающие на языке с едва ощутимым хрустом.

Финал. Сверху — легчайшая золотая пыльца, словно солнечный свет, и крошечные листики розмарина, придающие горьковатую свежесть.

Но истинное волшебство заключалось в подаче.

Когда Алиса поднесла к десерту зажженную спичку, тонкий шоколадный слой затрещал, будто лед под утренним солнцем, рассыпаясь на глазах у изумленной публики. Трещины раскрывали слой за слоем — сначала горечь шоколада, затем взрыв соленой карамели, и наконец — нежный травяной шлейф розмарина.

"Боже правый!" — мать-настоятельница Кларисса, обычно сдержанная, вскрикнула, когда десерт взорвался у нее во рту каскадом ощущений. Ее пальцы непроизвольно сжали край стола. "Это как... как первая любовь — сладкая, горькая и незабываемая."

Королева Алиана, сидевшая в ложе, прикрыла глаза, словно пытаясь удержать вкус подольше. Даже мадам Элоиз, всегда готовая к язвительному замечанию, на мгновение замерла, уставившись на крошечную трещинку на своей золотой ложке.