Книга Девушки бури и тени, страница 186 – Наташа Нган

Но я не слушаю.

Я сопротивляюсь, трясусь и кричу, пока из туманных дюн не выскакивают новые демоны, как мёд, соскальзывающий с ложки. Они одеты в королевское чёрное и красное. Они крепко держат меня, не дают вырваться.

С рычанием я бодаю Наджу головой. Она шипит, хватая меня за подбородок. Пальцами она открывает мне рот.

Рядом с ней появляется демон-лось с рогами. Он засовывает что-то мне между зубов, прежде чем я успеваю их сомкнуть.

Оно горькое. Землистое.

Смесь мака и корня валерианы. Знания из травяной лавки не сразу подсказывают, что мне дали успокоительное. Тело уже становится слабее и легче, как пёрышко. Когда глаза закрываются, я снова слышу голос, тот самый, который всё это время шептал мне на ухо. Слова, которые всего несколько мгновений назад наконец-то превратились во что-то прекрасное, теперь снова насмешливые и холодные.

Я знаю, где ты.

Спустя столько времени это наконец сбылось.

А потом чёрное притяжение становится слишком сильным. Я падаю, поглощённая широкими, залитыми звёздным светом руками сумеречного неба и шелковистым белым мехом.

Когда я писала "Девушек из бумаги и огня", то старалась не выдумывать. История, мир и персонажи взяты из собственного опыта. Я работала исключительно для себя, потому что это было нужно прежде всего мне. Но потом произошло нечто удивительное. Книгу опубликовали, и читатели, похожие на меня, с аналогичной культурной принадлежностью, которые также пережили сексуальное насилие, начали говорить мне, что тоже ждали подобную книгу. Читая о Леи и Бумажных Девушках, они чувствовали то же, что и я, когда писала о них. С тех пор я знаю, что есть особая магия в осознании того, что ты не одинока в своих переживаниях. Это тонкая магия, но весьма могущественная.

Если в первой книге трилогии "Девушки из бумаги и огня" больше рассказывается о прямых последствиях жестокого обращения, то во второй книге, "Девушки бури и тени", говорится о его долгосрочных последствиях. В книге есть строчка, где Леи, размышляя о своём будущем с Майной, говорит: "Раньше нам казалось, что единственное, что стоит на пути к счастью, – это Король и сам дворец. Что, как только мы сбежим, как станем свободны". Благодаря своему личному опыту работы с травмами я обнаружила, что настоящей свободы достичь очень нелегко. Даже когда мы удаляемся от непосредственной опасности, она может продолжать жить в нас, как яд, от которого нет простого противоядия.

Восстановление после травмы может принимать самые разные формы. Оно сугубо личное. В этой книге я опиралась на собственный опыт, описывая путешествия Леи, Майны и других девушек, но это ни в коем случае не исчерпывающий или окончательный ответ. Если я чему-то и научилась за время своего выздоровления и разговоров с другими жертвами, так это тому, что не существует единого пути, которому нужно следовать. Нет пути более правильного или более неправильного, чем другой. Мы просто делаем всё, что в наших силах, даже если иногда кажется, что это не так уж и много.

Обращаясь к читателям, которые идут по собственном пути к выздоровлению, я надеюсь, что вы относитесь к себе с состраданием, мягкостью и терпением. Пожалуйста, знайте, что вы сильнее и храбрее, чем можете подумать. Исцеление от этого яда нельзя точно прочертить во времени и пространстве, но важно не сбиваться с пути, не разочаровываться в себе.