Книга Девушки судьбы и ярости, страница 159 – Наташа Нган

Меня пронзает мысль: Майна понятия не имеет, что я его убила – того, кто был не только её учителем на протяжении всей жизни, но и любовником её отца, её другом, её семьёй. Как она отреагирует, когда я расскажу ей? После всего того, что я наговорила ей на корабле Амалов, у неё есть полное право мне всё это припомнить.

Погружённая в свои мысли, я натыкаюсь на неё, не замечая, что она остановилась. Медный запах крови ударяет в горло. Я вспоминаю предупреждение Дарьи.

– Этих стражников убили наши шпионы, – выдыхаю я. – Пришли.

– Смотри не споткнись, – предупреждает Майна.

Мы обходим тела в полной темноте и двигаемся тихо, зная, что находимся прямо под дворцом, пока Майна не находит лестницу.

– Я пойду первой, – начинает она.

Крик срывается с моих губ прежде, чем я успеваю замолчать.

Когти впиваются мне в лодыжку. Я в ужасе брыкаюсь. Демон со стоном отпускает меня. Слышен скрежет когтей; шорох чего-то, движущегося в темноте. Я нащупываю свой кинжал, крик вырывается из моего горла, когда цепкие пальцы снова нащупывают край моих брюк, натягивая их с неожиданной силой.

Чья-то рука зажимает мне рот.

Раздается металлический звон, а затем меня тянет за собой Майна, опуская свой меч.

Стражник замирает.

Майна отпускает меня, я отшатываюсь и ударяюсь о стену. Хотя грудь тяжело вздымается, мне удаётся сохранять спокойствие, пока мы обе напряжённо прислушиваемся к признакам того, что нас могли услышать – или что кто-нибудь из других стражников, возможно, ещё жив.

– Прости, что так тебя схватила, – говорит Майна.

– Извини, что вскрикнула. Пошли.

Она не двигается:

– Леи, нельзя, чтобы нечто подобное произошло во дворце. Может быть, тебе стоит...

– Если ты ещё раз предложишь мне остаться, – рычу я, – клянусь богами, я вырублю тебя и пойду туда сама.

Затем я начинаю подниматься по ступенькам, прежде чем Майна успеет проверить мою угрозу.

Наверху сквозь каменное покрытие доносятся приглушённые звуки. Раздаются выкрики приказов, топот сапог, звон доспехов и оружия. Но в целом там тихо. Наша армия, должно быть, сюда ещё не добралась.

– Леи, – шепчет Майна и касается моей щеки кончиками пальцев. – Как только мы выберемся отсюда, другого раза, чтобы сказать это, уже не будет...

Я страстно целую её. Её руки обвиваются вокруг меня, так же крепко прижимая к себе. Целовать её – всё равно что дышать. Как будто выныриваешь глотнуть воздуха после долгого, трудного заплыва.

Отстраняясь, я говорю:

– Никаких прощаний, помнишь?

– Как насчёт “Я люблю тебя”?

Я глажу её по щеке, мои глаза наполняются слезами.

– У нас будет на это вся оставшаяся жизнь, – говорю я.

Затем я протягиваю руку, и она вместе со мной отодвигает плиту.

После тёмного туннеля дневной свет ослепляет. Я щурюсь, как новорождённая, пока мы выбираемся наружу. Звуки, которые были приглушены, теперь звучат на полную громкость – какая-то возня и звуки боя, уже не столь далеко.

– Не иначе наша армия уже прорвалась к Королевскому Двору, – бормочу я.

Взгляд Майны блуждает по двору. Мы притаились за бамбуковой решёткой, окаймляющей заднюю часть площади. Цветы оплели её, образуя красочный гобелен, а также идеальное укрытие для туннеля. Вокруг нас тянутся высокие стены из гладкого белого мрамора с украшенными резьбой окнами по бокам.

– А где стража? – недоумеваю я, выглядывая из-за трепещущих лепестков. – Дарья говорила, что они будут.