Книга Сильвер, страница 85 – Оливия Левез

Я киваю, он встает и подает мне руку, помогая вскарабкаться наверх, через окно. И хотя мне его помощь не нужна, я все равно ее принимаю.

Я сижу под звездами, жду, пока он ко мне присоединится, и удивляюсь тому факту, что он принимает меня за Сильвию, хотя я всего лишь поддерживаю метаморфозную форму.

– Вот, – говорит он, вылезая на крышу несколькими минутами позже, и набрасывает на мои ноги коврик. Это один из ковриков Пеппер, и от него пахнет собакой. В другой руке он держит миску.

– Попкорна? – Он теплый, только что из микроволновки, липкий от маршмеллоу.

Финч садится рядом со мной, очень близко:

– А вон и Юпитер, смотри. В двадцати пяти градусах над горизонтом.

Я смотрю, куда он указывает, на запад. Сканирую небо очень внимательно. Вздрагиваю при виде каждой новой звезды.

– Орион и Сириус. Сегодня хорошо видно созвездия, потому что Луна не очень яркая. – Он поворачивается. – Пусти меня под одеяло.

Я мерцаю. Быстро прячу свою руку.

На лбу Финча появляются морщинки.

– Я чем-то тебя обидел?

Я трясу головой. Он укутывает нас обоих одеялом, и я задерживаю дыхание от того, насколько мы близко. Финч тянется к попкорну, и я пялюсь на его руку, на темные волосы на запястье.

– Спасибо, что спасла вечеринку Дипы. Ты очень добра! Хотя я так и не понял, с помощью какой магии ты это провернула.

– Безо всякой магии, – говорю я.

– Ну все равно ты добрая. – Он почесывает шею. – Я тут раздумывал, Сильвер… Тебя кто-нибудь ждет там, дома?

Я думаю о Сильвии и Магдалене и, не успев осознать, что я делаю, говорю:

– Да.

Его брови опускаются ниже.

– И ты была знакома с этим человеком… долгое время?

– Да.

– Скучаешь?

– Нет. – В этот раз мой собственный ответ опережает ответ Сильвии.

– А… – Он выглядит озадаченным. Как и я сама.

Теперь мы вдвоем сосредоточенно смотрим на небо.

Финч покашливает. Тишина. Только слышно, как он хрустит попкорном.

– Вот. – Он передает мне миску. Карабкается обратно через люк на крыше. Я обхватываю колени, прижимая их до боли, которую ощущаю от его отсутствия.

Он возвращается, неся что-то в руках.

– Бинокль – мой верный помощник для наблюдения за звездами, – сообщает он. – Я слишком сонный, чтобы заморачиваться с телескопом. Попробуй.

Он протягивает мне бинокль, наши пальцы соприкасаются, и я снова ощущаю тепло. Подношу его к глазам. Картинка размывается, потом появляется четкий фокус. Серебряный серп.

– Растущая Луна, – говорю я.

– Правильно. И через пару недель будет Волчья Луна. Хочешь узнать, почему она так называется?

– Да, – говорю я, хотя, конечно, уже знаю.

Его голос мягок.

– Имена полнолуниям дали коренные американцы. Они называли их, основываясь на природных циклах года. Волчья Луна получила свое название в связи с тем, что в это время, в разгар зимы, волки подходили близко к поселениям и выли. Скорее всего, они были голодными… – Финч осекается. – Мой папа знал все названия.

– Каким он был? – спрашиваю я в прошедшем времени, хотя он не умер, просто ушел.

Финч улыбается и смотрит на Луну:

– Он был веселым, сильно отличался от мамы в те годы. Она тогда была серьезная и вечно уставшая, а вот у папы всегда были большие безумные идеи, какие-то шутки наготове. Он был умным, думаю, достаточно умным для того, чтобы стать космонавтом. Но при этом ленивым, как мне кажется. Он хорошо умел рассказывать истории, но не то чтобы умел воплощать их в реальность. Я вот думаю, важно это или нет? – Он поворачивается ко мне. – Как ты думаешь, подобные истории могут быть в своем роде реальными?