Онлайн книга «Фрейлина»
|
Какое-то время он даже будет счастлив, родятся дети, но постепенно, постепенно… ко всему, его жена еще и ударится в спиритизм. Его еще называли «столоверчением». Даже ребенка из-за этого потеряет — случится выкидыш. Другой слабостью великой княгини были дела амурные. Красавица оказалась любвеобильна, при этом увлекалась как мужчинами, так и женщинами. Ее дружбе с фрейлиной Анненковой приписывали провокационный характер. Злые языки поговаривали, что во время своего отдыха в Швейцарии великая княгиня оказалась замешана в неприятной истории. Якобы, чтобы замять ее, пришлось отслюнявить крупную сумму матерям девочек 14 и 16 лет. Простить такое Константин уже не смог. Тут и появилась молодая актриса, вторая семья и дети в ней. Все эти дрязги мешали нормальной жизни и карьере. В конце концов, полупарализованный, он окажется на попечении жены, которая не даст ему видеться со второй семьей и станет напоказ злорадствовать по этому поводу. Ну и отхватит, в конце концов… Все зло мира от баб? В этом случае не поспоришь. Сейчас трудно представить Константина таскающим жену за волосы и лупящим тростью, но так будет. Все будет — несчастливый брак, вторая семья, конфликт с племянником по этому поводу, конец карьеры, инсульт… Коту под хвост все, что жизнь щедро обещает ему сейчас — с его-то способностями, возможностями, амбициями. Но что-то он, конечно, успеет, что-то сделает. Утром я проснулась поздно, никто меня не будил, и даже кот не явился. Немилосердно давило на мочевой, и я буквально скатилась с кровати к горшку. Пришлось пересидеть какое-то время на полу — пошла кругом голова. Последствия сотрясения еще сказывались. Поев картошки с вареной рыбой под белым соусом — постный день… я села шить повязку для Ильи Ильича. Будет он носить ее — нет… Но, раз обещала, я делала. Все равно заняться было нечем. Я не стала делать ее круглой, как у Потемкина. Выкроила продолговатой, чтобы не мешала глазу. Шила, сидя у бюро — у окна светлее. И даже не оделась толком — на сорочку набросила капот, подвязав поясом и вступила в кожаные тапочки. К обеду повязка из хлопчатой ткани черного цвета была готова. Я бы сделала ее светленькой, но что-то засомневалась… Настроение постепенно портилось — перспектива вынужденного безделья не вдохновляла. А еще неясно, что там теперь с будущим. До этого дня я буквально захлебывалась новыми впечатлениями, тонула в эмоциях — разных. Сейчас же, ввиду незавидной все-таки похоже перспективы… Глядя на поднадоевшую обстановку вокруг, я уже понимала, что даже «годная», по словам маменьки, прислуга идеальной мою жизнь здесь не делает. Терпимой — да. Может и правда пора такую жизнь менять. И со страшной силой захотелось вдруг той — примитивной домашней бытовухи. Чтобы стиралка крутила, телевизор светился, часы тикали, холодильник гудел. Но прогонять тоску я умела, погнала и сейчас. Еще бы поесть… проголодалась я ужасно, еле дождалась, когда Ирма пойдет за обедом. А пока решила сходить к Ане — шевельнулась совесть. Вдруг заболел человек? На острове ее не было ни с нами, ни с отцом. Но она не болела, а так же, как и я, сегодня оставалась «дома». Жилые помещения практически не отличались, только на полу у нее лежали два узких коврика — у кровати и в ее ногах. В вазочке голубой глины стояли какие-то цветы в тон, да покрывало на кровати выглядело мягче и богаче. |