Онлайн книга «Фрейлина»
|
Мне было тогда… да, наверное, лет двадцать восемь? И, наглядевшись на них… никогда до и после этого я не чувствовала настолько огромного желания любить и быть любимой. Даже не желание — острая потребность, необходимость. Больно, горячо, нежно… несбыточно! Их чувства буквально электризовали воздух, заряжая его… или питая собой эфир — кто знает? Просто взгляды… Я долго болела потом этим несбыточным. Успокоилась со временем, прошло конечно. А сейчас вернулось с немыслимой силой. Вдруг, внезапно! До отчаянных слез и знакомой боли в груди. Буквально размазав меня этой своей несбыточностью. Здесь я ни в ком не искала мужской интерес, даже в голову не приходило. Вначале вообще было не до того… да не до всего — жила в постоянном стрессе и страхе разоблачения. Жила в напряжении, выверяя каждый свой шаг и подбирая слова согласно здешней разговорной манере — хорошо, писем и мемуаров этих времен читано было немеряно. Но вот я ожидаемо задумалась о смысле своего существования здесь, принимая кстати вариант с Весниным. И тут же осознала, что можно придать ему настоящий смысл, приняв на себя миссию корректора и попытавшись сделать будущее хоть немного лучше. Ведь волею судьбы я оказалась буквально в эпицентре принятия решений, в зоне влияния, можно сказать. Ну не зря же это⁈ И тут почти сразу представилась возможность… нереально удачный шанс — близкое знакомство с влиятельным человеком. И я схватилась за эту единственную возможность! Спешила донести, убедить… влияла блин, как могла, зная, что времени мне отпущено критически мало. Где-то косячила в волнении и на эмоциях — характер мой оставался при мне, он никуда не делся. И что-то я успела, в чем-то меня услышали. Но думаю… не случись того самого мужского интереса, слушать вообще бы не стали. Отвели бы взгляд, прошли мимо, отмахнувшись, как от мухи. Но пушистые ресницы, детские губки бантиком и претенциозная попытка судить о вещах серьезных — смесь та еще, похоже. Раз зацепило. Внешность важна, кому это знать, как не мне? И вот она есть у меня — приемлемая… и даже приятная, пускай и не в моем вкусе. Тая юная копия своей мамы, а Елизавета Якобовна красивая женщина, совсем еще молодая. Может и я со временем… грудь превратится в Грудь, станут округлыми и мягкими руки-веточки… Но мною и так уже интересовались. Совершенно нечаянно я заинтересовала собой даже не одного, а двух мужчин. Вот только Сережа Загорянский, незаметно проникший в душу глубже, чем мне хотелось бы, не предпринял даже попытки… хотя и обозначил свою симпатию. И если подумать… скорее всего, он уже несвободен. Еще не женат, но помолвлен может быть. Прервать помолвку, в это время означало глубоко оскорбить и опозорить не только невесту, но и всю семью. Ее родственники могли вызвать на дуэль и вызывали… и убивали. Поэтому рвали помолвки крайне редко, в исключительных случаях. Она дело чести, данное мужчиной слово — уже почти брак. Может я и выдумала ее, но очень похоже, что «совсем нечего вам предложить» от Загорянского той же природы, что и Дубельтовское «не смогу просить вашей руки». Серьезная, весомая причина этому должна быть. Но та наша прогулка и романтическая атмосфера свадебного вечера, пронизанная таинственностью эфирного света и звучащая в унисон с красотой парка, уютом крытой аллеи… Плюсом ко всему этому — интересный молодой мужчина в парадной морской форме. А я живой человек, между прочим. И все-таки женщина, как оказалось. |