Книга Фрейлина, страница 67 – Тамара Шатохина

— Тебе дурно, Таис? — беспокоилась Анна.

Ага, так я тебе и скажу. В беседке жалась ко мне… жарко было, как от печки.

— Варя, а что случилось с княжной Туркестановой? — спросила я больше для того, чтобы отвлечься.

— Князь Голицин соблазнил ее на спор. Она была уже не так и молода… лет тридцати? Но не устояла. Последствия вскоре стали ясны: во время путешествия по Европам она почувствовала, что станет матерью. Император Александр Павлович успокаивал ее, но потрясение было слишком велико — родив дочь, фрейлина приняла яд. Император приказал выставить гроб в зале Зимнего и это явилось, конечно, неслыханным отличием…

Да только ей уже было глубоко пофиг — добавила я про себя.

— А как был наказан князь? На спор… это же так немилосердно, — потрясенно шептала Анна.

— По его ходатайству дочь отдали ему, и она получила имя Голицыной.

— Сурово обошлись, ага, — кивнула я с пониманием. Похоже некому было заступиться. Сирота без братьев?

Окулова права. Мнение света на их стороне и мужчина всегда прав, а виновата во всем баба — не устояла. В общем… что у нас, что сейчас.

Есть законы вероятностей… один из: если что-то плохое может случиться — способно в принципе, то оно обязательно случится. Ну, и не факт — считала я до этого. Сейчас уже и не знала…

Не факт, что Константин пригласит меня на танец, и даже скорее всего, что не снизойдет… или окажет любезность — не суть. Я выбесила его, а не по-женски заинтересовала и это не повод для приглашения на танец. Умом я это понимала, но спокойно думать о будущем бале уже просто не могла.

Твердой гарантии того, что он пройдет для меня без позорных эксцессов, больше не было.

Дергалась я не совсем и зря — рисков мне и так доставало, а высшее общество не прощает ошибок. Здесь правят условности и понятие «приличий». Знати прощались вещи многие и даже страшные, было и убийство в спину (на царской охоте), но стоило в малом нарушить приличия на глазах этого самого общества… Или условности, как тот несчастный камергер…

И не только это не давало уснуть почти до утра.

До этого я, наверное, не так и сильно прониклась Ольгиной бедой. Вину за свое молчание чувствовала, но это и все. Сама на волоске висела, а своя шкура дороже. Прояви я инициативу… а она, как всем известно, частенько имеет инициатора, или проще — наказуема. Меня стерли бы с лица Земли или безжалостно размазали, а для нее это просто несчастливый брак — уговаривала я себя.

И уговорила, настроившись на собственное выживание. Но сейчас… с какого меня так пробило сейчас?

Чувствуя себя беспомощной, я понимала — то, что случится уже завтра, ужасно. Нет — чудовищно!

В православии нет понятия «белый» брак, даже если супруги отказываются от сексуальных отношений преследуя какие-то высокие духовные цели. Ищите, ребята, другие способы! Сказанное когда-то «плодитесь и размножайтесь» — не об этом. Брак по определению союз людей, работающих над произведением потомства. И даже если его нет по какой-то причине, то заповеди «не возжелай других и не прелюбодействуй» никто не отменял. А неспособность к супружеской жизни является одним из серьезных поводов для церковного развода. И всегда была.

Но церковь, это институт, тесно взаимодействующий с государством, и служат в ней простые люди, часто еще и не самые рьяные подвижники веры.