Книга Ненужная жена. Хозяйка постоялого двора, страница 78 – Алиса Князева

— Я... не помню, — ложь горчит на языке. — Только чувство ужаса. И что не могла пошевелиться.

Из кроватки слышится слабый плач – Кселарон проснулся. Я благодарно хватаюсь за этот предлог.

— Нужно покормить малыша, — говорю я. — Рада, что ты проснулся, Кристард. Но ты должен отдыхать. Твоя рана ещё не зажила полностью.

Чувствую на себе два взгляда: обеспокоенный Кристарда и испытующий Рама. Заставляю себя не спешить, завязывая пояс с нарочитой тщательностью, хотя всё внутри меня кричит о необходимости убежать, спрятаться, обдумать случившееся.

Кселарон встречает меня требовательным плачем, его маленькое личико покраснело от усилий. Беру его на руки, прижимая к груди, и чувствую, как сердце наполняется нежностью.

— Тише, маленький, — шепчу я, покачивая его. — Всё хорошо. Мама здесь.

Мама. Это слово до сих пор звучит странно. Я не рожала его. Не выносила под сердцем. И всё же... В этом мире он мой.

Устраиваюсь в кресле у окна и кормлю малыша, рассеянно глядя на пробуждающийся мир. Утренний свет золотит крыши конюшен, из которых доносится приглушённый шум и голоса.

Что это был за сон? Кошмар, превратившийся в реальность? Или что-то более зловещее? И откуда взялся этот нож? Я точно помню, что не брала его с собой в постель. И вряд ли его принёс кто-то из людей, помогавших обрабатывать раны Кристарда. А потом он рассыпался серой дымкой… Похоже, здесь замешана магия, но чья? Рам явно был удивлён не меньше меня. Значит, не его рук дело. Тогда кто? Кто мог хотеть, чтобы я... убила Кристарда?

Ледяные чудовища? Воспоминания о дне, когда погибла Рильда, до сих пор вызывает у меня ощущение пробегающего по спине холодка. Но они замораживали, а не пытались воздействовать на сознание и внушить что-то.

Может, кто-то из окружения Кристарда? У человека его положения неизбежно должны быть враги.

Кселарон заканчивает кормление и довольно причмокивает. Я вытираю его ротик мягкой тканью, поглаживая пушок тёмных волос на макушке. Пока я тонула в вязкости собственных мыслей, Рам докладывал Кристарду обо всём произошедшем в постоялом дворе, о мерах, которые были приняты. Мужские дела, которые не показались мне достаточно важными.

Мне тоже нужно вернуться к собственным обязанностям. Помимо исчезающих ножей, в постоялом дворе ещё хватает проблем. После потопа очень многие изъявляли желание покинуть свои комнаты и вернуть оплату. Если честно я начинаю думать, что для всех нас это будет хороший выход из проблем.

Нам стоит заняться восстановлением пострадавших помещений. Как бы сильно нам ни были нужны их деньги сейчас, если здесь будет меньше людей, о комфорте которых нужно беспокоиться, будет легче.

Рам заканчивает свой доклад и собирается уходить. Он кивает мне. Лицо непроницаемо, но во взгляде читается обещание разговора. Мы оба знаем, что произошедшее утром нельзя просто так забыть.

Я киваю, пытаясь сохранить такую же невозмутимость, но сердце предательски колотится. Рам задерживает на мне взгляд ещё на секунду дольше, чем требуют приличия, и выходит, бесшумно закрывая за собой дверь.

Кристард полусидит. Его торс обёрнут бинтами, которые уже пора сменить, и, судя по тому, что сюда не рвётся никто из служанок или докторов, делать это предстоит мне. В утреннем свете он выглядит бледнее обычного, но в глазах появился прежний блеск.