Книга Наперегонки с ветром. Буря, страница 94 – Лера Виннер

Его рука лежала на моей спине приятной тяжестью, за огком подвывали то ли местные духи, то ли ветер.

Не хотелось поднимать голову и разбираться, потому что здесь и сейчас было по-настоящему спокойно. Отпустившее вечером напряжение в самом деле ушло, неконтролируемая дрожь после сна, который сном, по большому счету не был, отступала, а дыхание постепенно становилось глубже и спокойнее.

Взгляд Кайла не ввинчивался мне в висок, он больше вообще не шевелился, как будто нашел для себя самое удобное положение, и я прикрыла глаза, решив, что нет ничего страшного в том, чтобы немного полежать так.

Рано или поздно он все равно сместится, и тогда можно будет поступить так, как планировала, — подняться быстрее, чем он успеет окончательно очнуться и свалить все на послышавшийся шум.

и никогда ни при каких обстоятельствах не признаваться. Ни в том, что это оказалось вбито в мою голову настолько глубоко и крепко, — не помня себя, я все равно пришла к нему после того, как меня пыталась прикончить тварь, принявшая его облик. Ни в том, что снова буквально дышала им, по капле выдавливая из себя ту дрянь, что выжигала меня изнутри.

Тогда огнем, сегодня — гнилостным ледяным смрадом. Какая, в сущности разница?

Тепло опасно расслабляло, и я напомнила себе, что засыпать вот так точно нельзя, а потом приоткрыла глаза и увидела прямо перед собой светлую ткань наволочки.

Я спала, вытянувшись на животе, а за окном брезжил тяжелый и серый осенний рассвет.

Было хорошо и легко, без всяких условностей и оговорок, и единственным желанием стало потянуться без спешки.

В конце концов, если обошлось ночью…

Кайл отвел мои волосы в сторону, мягко и совсем не настойчиво поцеловал в основание шеи.

Можно было подумать, что он тоже не хочет будить, но почти в ту же секунду его ладонь, — на этот раз теплая, — медленно двинулась вверх по моему бедру под подол рубашки.

Разнеженное со сна тело отозвалось мгновенно. Не открывая глаз, я сдвинула колено выше и прижалась к подушке щекой, устраиваясь удобнее.

Еще одна естественная на грани рефлекса реакция.

Такая же неподконтрольная.

Кайл поцеловал ещё раз, а потом сжал мои бедра крепче.

Он вошёл осторожно, медленно, чтобы движение не вышло слишком резким для раннего утра.

Ощущения в расслабленном теле были обострены до предела. Я тихо и довольно застонала в подушку и зажмурилась сильнее, подавать навстречу.

Он придержал, пресекая само намерение, и начал двигаться сам. Почти лениво, как будто сам не проснулся до конца.

Обезоруживающее тепло и тяжесть его тела уничтожили последние даже не сомнения, а их отголоски.

В конце концов, если мы вынуждены оказались жить под одной крышей, почему не получить от этого максимум?..

Кайл превосходно умел чувствовать, что именно нужно делать, чтобы стало особенно хорошо, и сейчас молчал.

Я слышала его сбившееся дыхание над ухом, почувствовала спиной, как сердце забилось чаще.

Воздух в комнате сгустился, стал плотным и влажным. Мне пришлось облизнуть пересохшие губы, когда Кайл провёл по моей шее кончиком носа, повторил это движение губами.

Когда он становился таким, всё моё самообладание трещало по швам. Даже жаль не было.

Я чувствовала его в себе полностью, сознание плыло, а дышать было почти нечем.

Зато удобно оказалось перехватить его руку подтянуть ближе и поцеловать ребро ладони, тут же прихватить зубами, — не больно, не кусая, но давая знать о том, что невозможно выразить словами.