Книга Старая жена, или Развод с драконом, страница 135 – София Руд

Врет ведь, но с другой стороны, послушать могу. Выпнуть за порог всегда успею.

— Поговорить можно, но сразу предупреждаю: если вздумаешь потом пожаловаться, что я тебе навредила, я твою ложь в правду превращу в троекратном размере.

И это не просто слова.

Меня раздражает один только вид незваной гостьи. Бесит даже ее темно-зеленое платье и высокая прическа с выпущенными прядями у лица. Ее ухоженный вид, макияж, ее голос. Бесит, что она выглядит сейчас жертвой. А ведь она та, которая задирала нос, потому что молода и красива, а я уже на полпути в топку.

И эта молодая и красивая склоняет голову, принимая условия, а я нехотя прошу кухарку оставить нас на пару минут, но далеко от двери не уходить. Мало ли что у Люции на уме.

— Зачем явилась в такую глушь? — спрашиваю, едва мы останемся наедине.

Новая и списанная жены могущественного генерала в какой-то глуши. Картина маслом. Вот только огонь не нужно подносить, — воспламениться..

— От безысходности, конечно, — вздыхает она.

— Стало скучно гонять прислуг в моем доме?

— В этом доме стало скучно без Кэрона, — выдает Люция и тут же спешит пояснить. — Ох, прошу прощения, ты всегда обращалась к нему на вы и называла лордом Кайроном.

Она сейчас поддеть попыталась? Списала бы на глупость, но эта дамочка слишком хитра, чтобы ляпнув не подумав.

— Было дело. Но сейчас его нет. Еле выгнала отсюда. Если поторопиться, может, и успеешь поймать его дома, пока он обратно не явился, — выдаю девице, и мне не стыдно.

Точно так же и ей не было стыдно не просто лезть в чужую семью, а в семью той, которая помогала ей в обучении и была к ней искренне добра.

Честно, мне хочется возмездия, и едва я говорю эти колкие слова, как Люцию передергивает, однако ожидаемого удовольствия я не получаю. Какая-то пустота внутри и отвращение.

Не хочется больше уже ни мести, ни наказаний. Только время впустую тратить на лишних людей в моей жизни.

— Хочешь сказать, он все это время был рядом с тобой? — не унимается Люция.

— Ничего я не хочу сказать. Если так интересно иди и спроси самого Кайрона, — решаю прекратить эту жалкую перепалку и поскорее спровадить незваную гостью.

— Но он со мной не говорит, — выпаливает в чувствах и тут же грустно опускает взгляд в пол.

— Он только утоляет мужские нужды, жарко и страстно здесь ничего не могу сказать против,, — продолжает она, а меня будто хлыстом по спине рассекают, и такая злость с моменты вспыхивает, что сама себя боюсь.

— А потом он уходит. И, видимо, уходит к тебе, — продолжает Люция, но я больше ни слышать, ни видеть ее не хочу.

— Не втягивай меня в это.

— Я бы и рада, но это не от меня зависит, а от тебя. Прогони его, Оливия, — вкатывает мне требование так, будто я ей априори должна.

— С какой радости мне помогать той, которая разлила на лестнице масло, чтобы меня покалечить?

— Я беременна, Оливия! — выпаливает она так громко, что почти оглушает, затем наступает такая тишина, что даже слышу, как где-то за стеклом жужит муха.

— Два месяца, — шепчет, а голос дрожит. В глазах появляются слезы. — Я боюсь что ребенок будет расти без отца. Нет, Кэрон не бросит нас, но он… он будто помешался на тебе. Не знаю, что ты сделала, но прекрати, молю! — выпаливает так, что стекла дрожат, а потом… падает на колени.

— Да, я не угрожать пришла, а просить. Вот так вот на коленях! — выпаливает она, а я лишь хлопаю ресницами, пытаясь переварить все, что происходит, и к горлу подкатывает тошнота.