Книга Кровь в наших жилах, страница 97 – Татьяна Лаас

— Вы так… Убьете меня… Не перейдя… К главному…

— Вы кромешница. Вы живуча, как таракан. Хватит давить на жалость. Встать!

Она с трудом, шатаясь, встала и села обратно на стул, пальцами вцепляясь в него, чтобы следующий раз попытаться удержаться. Игра началась. Игра сломаться и сдать сегодня только мертвого князя Волкова. Остальных у неё нет права предавать.

Пока играем в гордость. Потом сломаемся. Потом… Потом, быть может, придет император. С ним можно поговорить. Быть может.

Пережить бы допросы до его прихода. Скольких ей придется сдать, прежде чем удастся поторговаться с императором?

Лизы, несмотря на позднее время, дома не было. Смущающаяся князя Лариса проводила Михаила в гостиную, предложила чай и по его просьбе позвала братьев Муровых. Те пришли довольно скоро, замерев в дверях и мечтая дать деру куда подальше. Миша с трудом уговорил их сесть, а потом, старательно подбирая слова, чтобы самому не заругаться на своего отца, сделавшего страшный выбор за мальчишек, принялся объяснять сложные вопросы их родства. Первым, как ни странно, понял младший Павел. Он, глядя в пол тихо, пробормотал:

— Я не хочу быть волкодлаком. Я не просил о таком. Этот дар можно забрать?

Старший Никита проворчал:

— Вот еще, столько уже говорить: такой шанс выпадает раз в жизни! Тебе дали силы быть сильнее, тебе дали силы защищать, а ты отказываешься…

Павел вскинулся и буквально выкрикнул:

— Я домой хочу, к мамке, папке, к сестренкам. Мне не нужен дар, я хочу вернуть свою старую жизнь.

Михаил кивнул — он понимал чувства мальчика, сам бы с удовольствием вернул свою прежнюю жизнь:

— Я попробую. Я заберу у тебя дар, Павел, а ты, Никита, войдешь в мой род.

Он внимательно посмотрел на оживающего на глазах от внезапной надежды Павла. Быть может, именно в этом мальчике прячется шанс все изменить, сделать все правильно. Забыть, как страшный сон, свое родство с Рюриковичами, которое ничего хорошего ему не принесло, и стать настоящим Волковым. Волкодлаком. Может, тогда и любовь к Лизе отпустит. Стоит навестить берегиню и узнать, как дать ей свободу, как отдать и, главное, кому своего золотого сокола.

В гостиную с внезапно человеческим воплем вбежала кошка:

— Мишка!

Она с разбегу запрыгнула ему на колени и, пока он собирался с мыслями, понимая, что держит на руках самое страшное существо леса — кота Баюна, принялась тараторить:

— Лиза пропала! Была на Идольмене. Я ждала. Меня не взяли. Сказали — нельзя. Я ждала, а потом… Она прямо на моих глазах провалилась под землю! Прямо с кромешниками! Скажи драному коту — её надо спасать!

Кого она называла «драным котом» Миша так и не понял. Он достал кристальник и телефонировал Саше:

— Прости за поздний звонок, это Михаил тебя беспокоит. Лиза пропала. Не вернулась домой с прогулки у озера.

Голос Громова гулко раздался сразу и в гостиной, и в трубке:

— Сейчас буду…

Почему-то сильно отдавая гарью, он появился в центре гостиной, сам ошеломленно все рассматривая.

— …Пойдем к Полозу. Ты со мной, Миша?

— Спрашиваешь… Конечно!

Вскочившего следом Никиту осадили в два голоса — ему еще рано ходить на Полоза.

* * *

Это был её четвертый допрос и второй или третий день её пребывания тут. Она была не уверена — дергали её на допросы в любой момент дня и ночи. Она потерялась во времени, не понимая, сколько дней прошло. Может, два, может, больше. Хотя все же кажется меньше. За все время ей всего два раза приносили жидкую пшенную кашу и ни разу не выводили гулять. Впрочем, потащи её на прогулки, она первая бы взвыла — болело у неё все.