Книга Предзимье. Осень+зима, страница 106 – Татьяна Лаас

Гордей остановился у кромки тротуара, и Тая заметила, как с парковки выехал служебный автомобиль. За Гордеем и ею — Метелица не бросит её тут в одиночестве. Она расстроилась — день разгулялся, и сидеть дома, чтобы не мешать расследованию, Тае не хотелось. Она предложила Гордею, который уже приглашающе распахнул Тае дверцу остановившегося прямо перед ними автомобиля:

— Прогуляемся? Не хочу сидеть дома взаперти.

Он цепко осмотрел её с головы до ног — Зимовский отдыхает в подозрительности:

— Тая, ты уверена? Тут не меньше получаса идти, а то и больше.

— И что? Ты спешишь? — Она постаралась скрыть разочарование в голосе: — точно, ты спешишь, а я тебе мешаю.

Гордей посмотрел на нее так, словно сомневался в её душевном состоянии. Он посмотрел на нее, как на дурочку — так точнее.

— Причем тут я и мое время? Я беспокоюсь только о тебе. Ты себя плохо чувствуешь. Тебе по-хорошему надо лечь в больницу на обследование.

Она вспомнила, что Гордей ни слова не сказал Коту про поле. Он скрыл, что Тая снова воспользовалась своей магией. И Зимовский орал об отъезде — он не доверяет Метелице? Кажется, Тая все же разбудила в поле чудовище. Осталось понять, что для себя решил Гордей в свете предложения госпитализации.

— В палату между Орловым и Зимовским, чтобы обследовали на вменяемость?

— Тая… — он удивленно посмотрел на неё и больше ничего не добавил. Он не стал опровергать её предположение и убеждать, что Тая полностью адекватна.

Она пошла прочь. Разочаровываться в Гордее было больно. Бежать или нет? Её сейчас удерживали тут Орловы…

Гордей заглянул в салон машины, что-то сказал шоферу и захлопнул дверцу, спешно догоняя Таю:

— Вредина! Ты — вредина, и я официально тебе сообщаю это! Ты какого… Бежишь от меня? Я не враг. — Он обогнал её, шагая спиной вперед и снова предлагая свой локоть — демонстративно. Тая вместо этого взяла его за руку, заставляя разворачиваться — упадет еще. Асфальт тут давно не ремонтировали.

Гордей сжал неё пальцы и пошел медленнее, продолжая уговаривать:

— Я все же бы настоял на госпитализации. Не хочешь тут — давай я тебя отправлю в Александродар. Тебе явно плохо, второй ритуал с вере…

— Мы же решили, что его не было, — Тая бросила на него удивленный взгляд.

Гордей согласился с ней:

— Не было, скорее всего, но банального отравления списывать со счетов нельзя.

— Ты совсем? Зачем меня отравлять? И кто… Глаша? Официанты «Анаконды»? Ты? Или Кот, передавший мне отравленные пирожки в дорогу? Ты их ел, между прочим. Остальным, кроме персонала «Анаконды», я верю.

— Я параноик. И я вижу, что тебе плохо. Действительно плохо. Надо найти причину. Только поэтому я предлагаю госпитализацию, а не потому, что сомневаюсь в твоей адекватности.

Она чуть обогнала его и заглянула в лицо — Гордею и собственному страху:

— Сколько погибло полицейских в промзоне? — Гордей это скрыл, а ей важно это знать. — Кроме Вязева. И не надо лгать.

— Тая, я хотел бы… — Он опустил взгляд. Он что-то не хотел ей говорить.

Она остановилась, вынуждая замирать и его. Тая старательно пыталась поймать взгляд Гордея.

— Ты думаешь, это я?

Его слова об адекватности моментально забылись, стоило представить, сколько человек могло погибнуть из-за нее. От виры не убежать. Осталось только решить, где взять деньги. Хотя у нее есть право на шкатулку с драгоценностями.