Онлайн книга «Предзимье. Осень+зима»
|
Тая не сдержала смешок. Пока нечисть — никто, ничего с репутацией их семьи не изменится. Да и… Зачем это все? Тая доживает последние деньки, ей совсем не до того. — Давай не будем об этом. Лучше расскажи, как сейчас ты представляешь схему преступления? — А ты как? — вопросом на вопрос ответил Гордей, еще и улыбнулся во все свои зубы: — мне интересно. Чума, Гордей прав — она не имеет права соваться в его расследование. Даже дружба не должна подвергаться таким испытаниям — Гордей имеет право скрывать от Таи детали дела. — Мой вариант. Не твой, Гордей… Если за всем стоит Зимовский, то все очень просто. Он записал колыбельную, и её включали, как только в лапы полиции попадались подходящие пьяные магмоды. В полицейской машине магмоды засыпали, их выгружали в поле, и Зимовский забирал жизненную нить, маскируя все под несчастный случай. Пьяные магмоды все же не частый случай, и тогда Зимовский сам отлавливал в поле магмода и усыплял, забирая его жизнь с помощью веретена. Все легко и просто. И не надо множить сущности, впутывая родителей Зимовского и прочее. Феромоны, золотой шнурок, преследование меня — это часть другой аферы, наложившейся на охоту на магмодов. Гордей напомнил: — А если прислушаться к словам Зимовского в том, что он не имеет никакого отношения к происходящему? Он прошел полиграф… Колыбельная в его машине была уникальной, созданной возможно для тебя. И Зимовский не проводил второго ритуала с веретеном. — Тогда получается бред. Зачем-то то и дело включается никому не нужная колыбельная, как намек, что полиция ничего не делает… — Иногда маньяки так делают — им страшно хочется утереть нос полиции, которая не замечает их действий. Бывали случаи, когда маньяки сами писали в газеты, сообщая про свои планы. Им интересно водить полицию за нос. Им нравится играть, Тая. Это известный факт. — Хочешь сказать, что княгиня Зимовская — маньяк? — Нет. Тая не удержалась и ткнула его в бок пальцем: — Ну и ладно, ну и храни свои секреты! Я ничего не понимаю в расследовании и не лезу к тебе. Хочешь освободить Зимовского — вперед, я не протестую. Я привыкаю к мысли, что он не совсем виновен. Он поймал её за руки, заставляя разворачиваться к нему: — Тая… Я клянусь, я разберусь в происходящем. Обещай одно: прекрати прятаться за мыслью о смерти. Прекрати бегать от нас и жизни, прячась за ритуалом Снегурочки. Мы тут. Лес тут. Надо будет — мы его нагнем так, что мало не покажется. Надо будет — найдем и вернем до капли твою жизнь. Надо будет — по суду заберем твою нить у Зимовского. Понимаешь? — Гордей… — Я думал, мы друзья. Я думал, что все знаю о тебе. Я даже не подозревал, что ты скрываешь ритуал Снегурочки, который мы можем обернуть вспять. Еще мало что потеряно — увидь уже вокруг себя мир. Ты вернешься из леса — я точно это знаю. Хорошо, что Тае не пришлось отвечать: в кармане мундира у Гордея запел походник — его срочно вызывал к себе Кот. Гордей, выслушав Кота, прошипел себе под нос ругательства, посмотрел больным взглядом на Таю и лишь выдал одно: — Ненавижу, когда предсказания Кота сбываются. Прости, мне надо срочно ехать. Ты… Тая храбро улыбнулась для Гордея: — Я дойду до твоего дома сама. И клянусь, я посижу тихо-тихо, как в норке, не бросаясь в приключения. — Обещаешь? — он пальцем ткнул её в нос. |