Книга Предзимье. Осень+зима, страница 113 – Татьяна Лаас

Она снова снизошла до Таи:

— Попытаешься замять ситуацию, попытаешься попросить помощи Кошкина — пожалеешь. Вечером же кинусь в ноги императрице с просьбой о защите: императорский ублюдок прикрывает преступления своей ночной игрушки. Посмотрим, кто кого. Ты или смирно извинишься передо мной, выплатишь штраф и окажешься в патологии магмодификаций, или вместе с Кошкиным пойдешь на дно.

Чума… Ревнуют Зимовского, а расплачивается… Ладно, можно было пройти мимо и проглотить слова Разумовской. Не вина Зимовского в том, что Тая встает на дыбы стоит только кому-то задеть её друзей. Сама виновата, нечего Зимовского крайним делать.

Разумовская в сопровождении телохранителя, вызванивающего новый автомобиль, направилась в сторону дороги.

Шофер уже звонил в полицию, по кругу обходя автомобиль и оценивая ущерб.

Ошеломленная Тая осталась одна возле калитки. Вокруг все выбелил иней.

Вот умеешь ты, Тая, разговаривать с людьми! Выть хотелось — она не себя подставила. Она Кота подвела. Она бы и раньше не стала просить о помощи Кота или Гордея — теперь надо думать, как это подать им, чтобы они не влезли. А они же влезут! И Гордей, и хуже того, Кот. Надо убедить их не вмешиваться. Отмолчаться не удастся — предупредить их о подставе она обязана.

Надо упокоиться и включить мозги. Все не так страшно, наверное. Разберется сама. В свете нескольких погибших на поле полицейских, возможно, от рук Таи, Разумовская всего лишь мелкая неприятность. Парней от вмешательства Тая постарается удержать, люди не пострадали — можно отделаться штрафом, а не отделением патологии. Штраф, как и ремонт, Тая оплатит сама — деньги в могилу не унесешь. Главное, чтобы хватило её накоплений на эту пафосную гадость… Не хватит — лес ждет её. Все равно от него не отделаться. Но чума, как же было приятно дать отпор! Не проглотить оскорбления, смиряясь, а заставить себя ува… Бояться. Понять бы еще, правильно это или нет. Она нечисть, дед всегда напоминал, что она не способна адекватно оценивать свои поступки и чувства. Она искорежена тьмой и обязана смиряться, чтобы держать себя в узде. И Шилов не раз ей говорил, что она неправильно реагирует. Прав оказался. Тая оглянулась на покрытый толстой коркой льда автомобиль с разломанной задней дверцей. Шилов был прав.

Тая на автомате прошла в дом, стащила кроссовки и скинула пальто, оставаясь только в черных джинсах и черном, безразмерном свитере, усыпанном снежной перхотью. В голове было пусто, только метелью летали обрывки мыслей. Расслабилась. Вернулась домой, где всё знакомо, и забыла, что про магию нужно не только молчать, но и скрывать её.

Тая помыла на кухне руки и умылась. Вода в холодном кране почему-то была обжигающе горячей. Наверное, коммунальные службы ошиблись. Тая долго вытирала полотенцем руки, потом включила чайник, достала походник и заставила себя думать. Сперва надо позвонить Гордею и признаться, что и четверти часа не прошло, а она уже влипла в неприятности. Или лучше сразу связаться с Павлом? Он же сейчас отвечает за безопасность, ему могут доложить о том, что натворила Тая, и он влезет не разбираясь, как говорил Гордей. Чума, что делать? Кот или Гордей? Кому признаться первой? Гордей не погладит по головке, когда узнает, что она не сообщила ему о случившемся. Он предупреждал, что Кот вспыльчив, когда дело касается Таи. Она вздохнула, призналась самой себе, что сглупила, и набрала номер Гордея. А потом номер Кошкина. Оба не отвечали. Что ж, она позвонит им позже. Сколько, интересно, стоят шины и задняя дверца автомобиля Разумовских?