Онлайн книга «Предзимье. Осень+зима»
|
«Тая, надеюсь, тебе лучше. Скоро заеду — сообщу новости.» Тая быстро набрала ответ: «О том, что я не умею выбирать подруг?» «Я с Игнатьевым тоже отличился, если ты помнишь.» «Прости за пощечину.» «Я был безголовый змей. Но целовать я тогда не собирался — я не настолько был отбит. Это была первая попытка признаться в любви. Именно тогда я решил, что безопаснее признаваться в чувствах через отца — тот хотя бы разбирался в людях. Жаль, что я не знал — помолвки принято обсуждать с шестнадцати лет.» А Тае тогда было всего лишь пятнадцать, но это не остановило деда. Тая написала Илье: «Жду!» — и отключила походник — в палату заглянула буфетчица, которая привезла ужин. Оказалось, что дверь Таиной палаты не запирается. Она не в ловушке. Поужинав, Тая оделась в домашнее и пошла навещать Кота и Гордея. Кот отсутствовал в палате — его увезли на обработку ожогов, подсказал рослый санитар. Гордей был в коме. Тае разрешили недолго посидеть в его палате. Он лежал в огромной противоожоговой кровати, зафиксированный, как бабочка у коллекционера — не улетишь и не пошевелишься. Бледный, побритый налысо, весь в мелких узелках зашитых ран, с сеткой пересаженной кожи на многочисленных ожогах, с черными, только-только очищающимися глубокими поражениями мышц, со спицами, торчащими из ног, в паутине трубок, дренажей, катетеров и проводков датчиков. Она никогда не видела Гордея таким… поверженным. Его грудная клетка мерно ходила вверх-вниз по воле аппарата ИВЛ. Пищали приборы, когда сердце замедляло свой бег, и инфузомат сам что-то дополнительно впрыскивал в капельницу. Гордей всегда настаивал, чтобы Тая не смела его навещать в госпиталях. Он не хотел, чтобы она видела его таким. По его мнению, уж лучше спекшимся в доспехах, на носилках, в морге, чем вот так… Тая осторожно прикоснулась к его пальцам, чуть сжимая их: — Держись, Зима. Хорошо? Не бросай меня. Я, оказывается, совсем не умею разбираться в людях. Представляешь, Ника как-то умудрилась добиться направления на обследование мужа в патологии. Хотя это не сложно, наверное. В нашем серпентарии в кого не ткни, каждый связан с магкластером. Карина или Ольга через своих родственников легко могли сделать вызов Орлову в патологию. Ника солгала мужу про беременность, наверное, уговорив сбежать в Китай вместе — только его тут заперли бы в отделении из-за подделанных показаний. Не было бы для него никакого Китая. Он задержался бы тут, давая Нике время для побега… Не понимаю, как Ника хотела заполучить его деньги и драгоценности, но это неважно. Важно то, что Орлов сразу же попался нашему колыбельщику. А колыбельщик, между прочим, не брезгует воровством. Ему самому деньги, видимо, нужны. Почему Ника не сообщала в полицию о пропаже Орлова, я так и не поняла. Может, боялась, что тогда не получит деньги. Пальцы Гордея в её ладони чуть дернулись. Тае хотелось верить, что это не случайность, что он слышит её даже под успокоительными. — Чума на Орловых… Главное не это. Главное — я сходила в лес. Пальцы Гордея отчетливо дрогнули. — Не беспокойся, все хорошо. Я справилась — мне помог Илья. Хотя шкатулка с драгоценностями — ложь. Немного обидно — я годами боялась леса. И даже это не главное. Главное то, что ты просто обязан поправиться. Я решила, что больше не хочу быть медсестрой, мне надо искать себя. Выздоравливай. Ты мне нужен, Гордей. |