Книга Предзимье. Осень+зима, страница 50 – Татьяна Лаас

ОТК возмущенно рыкнул ей в спину, а Зимовский поправил её:

— Сергей. Серов Сергей.

Тая обернулась на мужчин:

— А я как сказала? Ошиблась, наверное.

ОТК поднял голову и душевно зарычал в небеса. Он думал, он один тут такой умный?

— Может, вас все же подвезти? — великодушно предложил Зимовский. Тая бы ни за что не пустила в свою машину пьяного — еще буянить начнет или еще чего похуже. Пьяные магмоды ничем от обычных пьяниц не отличаются. Хотя, наверное, они все же хуже — магмоды еще обивку кресел могут грызть и когти чесать о дверцы.

— Нет, спасибо. Мне уже неловко пользоваться и дальше вашей добротой. Илья Андреевич, еще раз спасибо. Мы пойдем. Пока Серов будет идти, алкоголь как раз выветрится. Ему полезно прогуляться.

ОТК вздохнул и зашагал вслед за ней. Уже когда отошли на приличное расстояние от полицейского участка, магмод догнал её и пошел рядом. Он явно перестроил голосовые складки, потому что довольно внятно сказал:

— Вот тебе надо было портить такую хорошую маскировку, скунсик?

— Ты сам её нарушил, Гордей.

— Чем? — деловито уточнил Метелица.

Сворачивая к лесу, за которым прятался пустырь, Тая напомнила:

— Тем, что ехал в одном со мной вагоне.

Кажется, дрожь в голосе все же пробилась — Метелица аккуратно взял Таю под локоток и страх рассеялся. Гордей не тот, кто даст её в обиду. Лес вокруг зашумел, но приближаться к Тае не стал — смирно стоял вдоль асфальтовой дорожки, не пытаясь добраться тенями через скудный свет редких уличных фонарей.

— Тая, поклеп! — возмущался Метелица весьма достоверно. — Это ты ехала в одном со мной вагоне. Ты по положению должна вообще-то вторым классом пользоваться — орден святой Анны не даст соврать. Я-то калечного магмода изображал, мне билет в третий класс еле выписали. А ты хороша! Мало того, что купила билет в вагон третьего класса, так еще и села рядом со мной.

— Ты в вагоне был единственный магмод. — Тая пожала плечами. В вагонах третьего класса места не указывались, так что сесть она могла где угодно, в том числе и возле магмода.

Совсем стемнело, фонари исчезли вместе с лесом, и Тая пошла гораздо медленнее по пустырю.

— Кот ругательствами подавился, когда увидел, куда ты села…

— Гордей, ты сам виноват. Надо было не соглашаться на авантюру Кошкина — я не барышня, которая нуждается в присмотре.

Он честно признался, шагая специально медленно, чтобы Тае было проще в темноте:

— Да я не из-за тебя поехал. Просто так совпало. Должен был поехать после визита императрицы, а тут ты рванула в Змеегорск. Кошкин меня и дернул раньше времени.

— И попросил приглядеть.

— Не без этого, скунсик.

Он отодвинул в сторону высоко вздымавшийся чертополох, чтобы он не задел Таю.

— Ты не устал так меня называть?

Она глянула на Метелицу. Было непривычно видеть волчью пасть вместо человеческого лица, хотя маскировка хорошая получилось, это точно. Метелица довольно рыкнул:

— Скунсы милые и безобидные.

— То есть я не могу за себя постоять?

Метелица обиженно дернул плечом:

— Вот этого я не говорил. Скажи лучше, что хмырю Зимовскому от тебя надо?

— Если бы я знала, Гордей.

— Отшить?

Тая напомнила очевидный факт:

— У скунсов есть мощные когти. Я могу за себя постоять.

— Понял, отстал. Отшивать не буду. Надоест — только моргни. Я понятливый.

— Если ты такой понятливый, то какого хрена ты лезешь на рожон?