Книга Журавли летят на запад, страница 95 – Анна Рябинина

– Поэтому поедем сразу ко мне, надеюсь, брат дома, и мы сможем с ним поговорить, – решает Ариадна.

Андрей их в итоге и встречает – видимо, успели доложить, потому что он гордо стоит у лестницы в дом, улыбается, мягко, но сухо, скорее, просто вежливо, чем от искренней радости. Что это именно Андрей, Вирджиния понимает сразу – мужчина лет тридцати, как и говорила Ариадна, высокий, с идеальной осанкой, c такими же непослушными темными кудрями, как и у самой Ариадны, в богатом камзоле. С мрачным холодом в глазах, какой бывает у замерзшей Невы в январские морозы.

– Андрей Павлович, – Ариадна делает мягкий реверанс. Русский у нее хороший, чистый, с небольшим акцентом, который, впрочем, не портит ничего.

– Здравствуйте, – откликается Андрей, бросая заинтересованный взгляд на Вирджинию, а потом берет руку сестры и целует ее.

– Это Вирджиния, – объясняет Ариадна, поворачивая голову. – Отец должен был написать, она сопровождала меня в поездке.

Андрей кивает.

– А вы… – начинает он, но Ариадна взволнованно его перебивает.

– Она может остаться на время у нас? Это не будет проблемой?

Андрей качает головой.

– Не будет, это честь – принимать у себя девушку, которая помогла Ариадне доехать благополучно домой. Я могу называть вас Женей? И как у вас с русским?

– Никаких сложностей, – улыбается Вирджиния в ответ. – Я уже была в России несколько раз.

– Любите путешествовать?

– Очень.

Это наглое «Женя» она решает игнорировать. Отказаться нельзя, чтобы не расстраивать хозяина, но Вирджиния еще намерена побороться за свое полное имя, просто не сейчас.

– Тогда добро пожаловать, Женя, – и Андрей легко целует и ее руку тоже, а когда поднимает взгляд, Вирджиния видит, как на самом дне его ледяных глаз пляшут озорные болотные огоньки.

* * *

«Кажется, ты нашел ту самую», – так сказал Андрею его друг Петя, однажды зашедший к ним в гости под вечер и успевший за короткие пять минут, пока Женя шла мимо них к лестнице, оценить обстановку и прикинуть масштаб проблемы.

Андрей тогда скорбно кивнул, но в душе не согласился с формулировкой. Женя не была «той самой», скорее, она была полной противоположностью всем возможным мечтам об идеальной возлюбленной и жене, которые могли жить в его, Андрея, голове.

И при этом она невероятно сильно ему нравилась.

Прямо сейчас Женя сидит на подоконнике в его комнате и читает какую-то книжку-путеводитель по Сибири: нога закинута на ногу, так, что юбка задралась и обнажает лодыжки, каблук туфли нетерпеливо стучит по стене, спина чуть сгорбленная, а волосы заколоты в неаккуратный пучок. Но Жене все равно – ей даже все равно на самого Андрея, являющегося хозяином кабинета.

И это так удивительно.

А самое удивительное было то, что Андрей не понимает, что в ней такого особенного. Женя была не первой женщиной, которая не воспринимала его как гипотетического мужа, была не первой очень умной женщиной, была не первой женщиной, стремящейся к самостоятельности. Она совершенно точно не была «той самой».

– Если вы будете и дальше смотреть так внимательно, то прожжете во мне дырку, – напоминает Женя.

Или Вирджиния – она с отчаянным упорством борется за это имя, и Андрей почти готов признать за ней победу, но тогда он потеряет возможность задирать ее и видеть воодушевленный, грозный блеск в ее глазах, поэтому он изо всех сил обороняет последние позиции.