Книга Хозяйка королевской таверны, страница 24 – Любовь Оболенская

Кусок не лез в горло, потому почти не тронутую половину лепешки я спрятала в потайной мешочек на поясе до лучших времен. Уже понятно, что в этом мире имеет ценность практически все, даже объедки, которые в моей вселенной просто выбрасываются как никому не нужный мусор.

Меня еще немного трясло от адреналина, когда повозка тронулась. Но через некоторое время я успокоилась.

Погода стояла хорошая, не располагающая к долгим переживаниям по поводу, которых я в свое время пережила предостаточно. Почему-то некоторые мужчины считают, что если девушка им приглянулась, то можно, минуя конфетно-букетный период, сразу приступать к интиму – и при этом они получат не по морде, а именно то, на что рассчитывают. Я-то думала, что это только в наше время такое встречается, – ан нет, похоже, тенденция имеет многовековую историю. Ладно, учтем. И спасибо Джону за нож, а Робину – за платье с потайным пояском, на котором тот нож оказалось так удобно носить, не привлекая лишнего внимания.

Кстати, Черный оказался весьма сильным и выносливым конем. Несмотря на его замученный внешний вид, он довольно резво тащил нашу повозку, так что хозяину почти не приходилось его понукать. Я и людей таких в жизни встречала, особенно грузчиков. С виду вроде не сказать, что человек сильный, а глядь – взвалил на себя холодильник и потащил на девятый этаж как ни в чем не бывало, будто не сто килограммов у него на спине, а пустая картонная коробка.

Вилль больше не донимал меня разговорами, и я даже еще немного подремала, адаптировавшись к тряске…

Думала, что немного.

На самом деле оказалось, что, настрадавшись до этого и не выспавшись ночью, я, похоже, проспала непробудным сном и весь день, и следующую ночь, очнувшись лишь на рассвете следующего дня от скрипучего голоса Вилля:

– Вон он, твой Лондон.

Я с трудом разлепила глаза и принялась рефлекторно искать глазами стрельчатую башню с часами, символ Британии…

Увы, ее не было.

Зато впереди расстилалось довольно внушительное количество построек, мало чем отличавшихся от дома рива подле Ноттингемского замка. Те же кривые, косые, полуразвалившиеся одно- и двухэтажные домишки, только в изрядном количестве. И лишь впереди, в дымке, маячило нечто, очертаниями напоминавшее средневековый замок, местами опутанный сетью строительных лесов.

– Тауэр, – кивнул рив на замок и сплюнул. – Коронация еще не состоялась, а наш Ричард уже отдал приказ вбухать кучу денег в эту крепость. А откуда возьмутся деньги? Правильно, из наших карманов…

Я жадно рассматривала то, что язык не поворачивался назвать городом.

Деревня.

Очень большая.

Экстремально запущенная и невообразимо грязная…

Когда мы въехали в «город», первым наиболее сильным впечатлением была жуткая вонь. Лондон словно находился на дне огромного омута, наполненного концентрированным смрадом. Впрочем, неудивительно: мусор и отходы жизнедеятельности выбрасывались из домов прямо на улицы.

На моих глазах открылись ставни второго этажа ближайшего дома, выглядящего поприличнее других, и женщина лет пятидесяти выплеснула содержимое бадьи прямо на голову прохожему.

Над улицей разнесся забористый староанглийский мат, прохожие же покатились со смеху, когда пострадавший, продолжая крыть на чем свет стоит жителей второго этажа, принялся выковыривать из-за шиворота объедки.