Книга Хозяйка королевской таверны, страница 49 – Любовь Оболенская

Так у нас появились куры, гуси…

И мясорубка.

Это был отдельный квест с приключениями.

Идея колбас и сосисок Милдрет понравилась, и мы довольно лихо навострились их делать. Но рубить ножом мясо до состояния фарша мне очень быстро осточертело. Рука отвалится, пока кусок свинины порежешь, а про жесткую говядину и говорить нечего.

И я загорелась идеей соорудить мясорубку! Такую, как была у нас в деревне. Ручную, советскую, которой я не раз пользовалась, собирала, разбирала и мыла очень часто, так что детали помнила прекрасно.

На мою идею купить лист дорогущего пергамента и чернил, которые добывали из каракатиц, Милдрет лишь поджала губы, но ничего не сказала – тем более что покупку эту я делала на свои деньги.

Принесла я все это с рынка домой, выдернула у гуся перо и заточила его ножом. Внезапно пришло понимание, почему маленькие ножички называют перочинными. Похоже, оттого, что раньше ими как раз гусиные перья и затачивали для письма, подправляя по мере затупления. Чинили то есть. Как раз такого ножичка мне сейчас и не хватало – стругать нежное перо большим кухонным ножом было очень неудобно.

Но я кое-как справилась, после чего в стержне пера прорезала щель маникюрными ножницами, оставшимися у меня с прошлой жизни.

И принялась рисовать чертеж. Ибо как бы ни были круты местные плотник с кузнецом, «на пальцах», без наглядной демонстрации фиг бы я им объяснила, что от них хочу.

Но с чертежом объяснить получилось!

И обошлась мне та мясорубка почти во все мое месячное жалованье…

Разумеется, основу и рукоять плотник вырезал из дуба – отлить такую конструкцию в металле местные примитивные технологии точно не позволили бы. Искусный попался мастер, такого б в моем мире однозначно столяром-краснодеревщиком звали, но пока что в староанглийском языке подобного слова не было.

А вот всем остальным занимался кузнец, у которого в процессе создания моей задумки я дополнительно научилась весьма богатому словарному запасу забористого староанглийского мата.

– У ножа и решетки не должно быть зазора? Разрази тебя гром, Глефа, да как я тебе это сделаю? В бездну тебя с твоими дьявольскими придумками! Сам сатана тебя искушает на эдакие бредовые изобретения, а я должен страдать?

– Дяденька Рэд, ну ты же все можешь! Вон как нож мне наточил, волос режет! И петли для дверей выковал, хотя тоже никогда их не видел. Ну пожалуйста, давай еще раз попробуем!

– Разрази меня гром за мою мягкотелость! Всегда бабы мной вертели, и сейчас продолжается то же самое. Тысяча чертей, опять все перековывать!

…В результате после многих попыток я все-таки получила пусть тяжелую, громоздкую, неказистую с виду, но вполне рабочую мясорубку! Милдрет влюбилась в нее с ходу, как только мы провернули на ней первую порцию фарша.

– Какой нежный, – мурлыкала она, осторожно трогая его пальцами. – Так бы прям сырым и съела!

– Этого делать точно не надо! – строго сказала я. – Лучше давай для начала котлет нажарим. А потом и до колбас с сосисками доберемся.

– Что такое котлеты, я даже и не спрашиваю, – усмехнулась Милдрет. – Но подозреваю, что сегодня опять обожрусь как поросенок.

– Думаю, меня ждет та же участь, – рассмеялась я.

– Тебе нужно новое платье, – заявила Милдрет на следующий день после того, как мы объелись котлет, сделанных по науке двадцать первого века из фарша с яйцом, луком и хлебом, приправленного перцем и солью.