Книга Хозяйка королевской таверны, страница 51 – Любовь Оболенская

– Возможно, – степенно кивнула Милдрет. – Не бойся, я не буду звать стражу. Ты, наверно, недавно в этих краях. Выпил много нашего эля, и с непривычки твой язык сказал не то, что думает голова. Ведь так?

– Так, совершенно так, добрая госпожа, – закивал китаец.

– И насчет цены за шелк ты тоже оговорился, правда?

Китаец прикусил губу, но лишь на мгновение.

– Воистину ваша мудрость, госпожа, подобна солнцу, что светит путникам на Великом шелковом пути, – воскликнул торговец. – Конечно, я оговорился. Синий будет стоить сорок пенсов, белый тридцать…

– Это цена за два ярда каждого, правда ведь? – прищурилась хозяйка таверны.

– Но помилуйте, добрая госпожа! Перед вами лежит прекрасный шелк, который я привез из самой Поднебесной…

– Это цена закупки шелка, который такие, как ты, перекупают у норманнов, что торгуют им на Сицилии. Или ты думаешь, я не отличу настоящий шелк из страны Чжунго от того, что ткут в Палермо пленные византийцы?

Китаец заметно сник.

– Вот и хорошо, – довольно улыбнулась Милдрет. – Ну что, семьдесят пенсов за четыре ярда? И пять за шелковые нитки двух цветов?

Торговец вздохнул.

– Конечно, добрая госпожа, только для вас такие цены. Только не говорите никому о том, за сколько вы купили мой товар…

– Не бойся, не скажу, – усмехнулась хозяйка таверны.

Не переставая сокрушенно вздыхать, китаец отрезал два куска материи, завернул.

– Почем манжеты? – осведомилась Милдрет.

– Два пенса за дюйм…

– Ты же хотел сказать половина пенса за дюйм, верно?

– Да, госпожа, конечно…

На торговца было жалко смотреть. Но у нас с Милдрет с некоторых пор существовала договоренность: когда она торгуется, я молчу. И учусь. Ну, я и молчала.

Пока вдруг не увидела… самую настоящую иглу!

Стальную!

С маленьким ушком!

Игла лежала в крохотном ларце из красного дерева, украшенном резьбой в виде дракона, держащего в лапе луну. Судя по упаковке, этот предмет должен был стоить бешеных денег. Но я все-таки поинтересовалась:

– А эта игла сколько стоит?

Продавец покачал головой.

– Извините, госпожа, не продается. Эту иглу нашли далеко отсюда. Она принадлежала мертвецу, тело которого облепила странная обгорелая одежда, которой я не видел нигде, хотя объездил полмира с торговыми караванами. При нем нашлось несколько удивительных предметов, в том числе и эта игла, которую я купил за большие деньги и сейчас использую в редких случаях, когда нужно подшить шелковую ткань…

– Двадцать пенсов, – быстро сказала я.

Шить шелк иглой, сделанной из рыбьей кости, стало б для меня настоящим мучением, это я поняла сразу. Потому стальная иголка пригодилась бы как нельзя кстати. Причем, похоже, родом она была из моего мира. Видимо, это мне так повезло перенестись сюда без серьезных травм – чего нельзя сказать о прежнем хозяине иглы…

– Меньше чем за серебряную марку я ее не отдам.

Я вопросительно посмотрела на Милдрет.

– Марка – это не деньги, – пояснила она. – Это мера веса. Брусок серебра, за который можно купить три коровы.

И тогда я достала свой маникюрный наборчик, в котором лежали двое ножниц, которые я захватила с собой кузнецу на заточку – большие и поменьше.

Те, что побольше, я протянула продавцу.

– Поменяемся?

Китаец схватил ножницы, повертел их в руках. Потом извлек из-под прилавка крохотный лоскут шелка, попробовал разрезать…