Книга Королевская кровь-13. Часть 2, страница 86 – Ирина Котова

Отнесите их, как будет ночь, к сильнейшим детям моим.И дождитесь ответа.

Может, это решение и не было человеческим, но и божественной силой он воспользовался едва-едва. Прошел по краю обещания.

А затем Корвин отпустил секретаря и, вдыхая запах старого дерева и камня, и пошел к большой замковой кухне по натертому старому полу, видавшему и счастье, и трагедии, мимо гобеленов, которые уже почистили и повесили снова.

Повара, поварихи и помощники-поварята, все смуглые, веселые и раскрасневшиеся, варили обед на сотни человек — непростое дело накормить всех, кто чинит и чистит замок, стражников, начавших собираться царедворцев и самого бога, который еду вкушал аккуратно, как подношение себе же. Сильно пахло пряностями и раскаленным маслом, вокруг шкворчало, булькало и дымило, стучали ножи и топорик мясника. И посреди всего этого скромно сидел худющий старик, зажав меж колен истертый посох. Странник с примечательно белыми волосами и смуглым лицом — чистый тидусс — одет был в потрепанную зеленую рубаху и полотняные штаны с традиционной вышивкой, и с удовольствием ел из глубокой плошки, подцепляя аж алое от перца мясо вилкой. Судя по тому, что рядом с ним стояло еще несколько тарелок, кувшин и поднос с лепешками, жалость красный брат до сих пор умел вызывать профессионально. Тут же находились несколько охранников, грызущих кукурузу — они-то и пропустили чужака на кухню.

Увидев господина, слуги напряглись, начали кланяться и одновременно попытались старика скрыть за спинами. Иоанн, явно наслаждаясь ситуацией, вид сделал испуганный и еще более жалкий.

— Не съем я его, — буркнул Жрец, качнув головой. Слуг унесло к плитам и разделочным столам, охранников — прочь из кухни, а бог смерти сел рядом с братом на скамью, взял лепешку, откусил. — Вкусно?

— Очень, добрый господин, — отозвался старик: в зрачках его тлело смешливое пламя. — Слуги у тебя — золото, не ругай их. — И тише уже добавил. — Бардак, определенно. Подошел к воротам, попросил накормить, так главный на охране сам велел меня отвести на кухню. Простые люди в Тидуссе так доверчивы и добры, что пропустят к тебе любого убийцу, если такой безумец найдется. Нет, народ хороший, с житейской хитрецой, но не зря тут воинов и личных телохранителей растят для радж с детства. Иначе толку не будет. Это не твои практичные блакорийцы.

— Вот и думай мне теперь, — отозвался Ворон, — что лучше, добрые люди, что зла не пожелают, но и не заметят, пропустив его, или злые, что убивали и насиловали, и людей в рабство угоняли, и рука их от жалости не дрогнет?

— Решил же уже, — хмыкнул Красный. — Чему лорташцам удивляться, давно ли туринцы такими были… да и мы с тобой.

Они помолчали.

— А там все просто, — продолжил Воин. — С добрыми — по-доброму, но строго, как отец. С жестокими — с жесткостью, но по справедливости, как военачальник. Тяжело тебе придется, сливать три крови, но если наследник твой кулак не разожмет, будет у тебя народ сильный, необычный. Три поколения, и сплетутся три народа, не разольешь.

— Так и мыслю, — согласился Корвин и вновь оторвал кусок от лепешки.

Слуги косились настороженно и удивленно, но после того, как хозяин взял кувшин, из которого пил старик, и выпил сам, успокоились. То, что бог спустился на кухню, уже никого не удивило — раньше шугались, а сейчас решили, что божественные решения непостижимы, и только норовили задобрить — поднос с вкусненьким под дверь поставить, цветами покои украсить, гимн хвалебный спеть.