Книга Забитая жена для генерала дракона, страница 50 – Кристина Юраш

«Ты будешь счастлива, я обещаю…»

Голосок был тонкий, почти невесомый, но каждое слово ударило в грудь воспоминанием о том, каково это — быть любимой.

Я прижала ладони к груди, будто могла удержать там этот миг. Но сердце уже билось иначе — не от страха, не от боли… а от чего-то, что я давно похоронила под слоями унижения.

Я улыбнулась — впервые за долгое время без горечи, без страха, без мучительных «если бы».

Это был самый лучший подарок, какой я когда-либо получала.

Не из-за цены — нет. Из-за того, что он сам выбрал. Что-то, что показало: он смотрел. Слушал. Запомнил.

Я подставила ладони под её подбородок — как будто она не игрушка, а живой зверёк, пришедший ко мне за лаской.

И он ведь даже не знал, нравятся ли мне лошади. Просто… решил. Возможно, ошибся. Возможно, подумал, что я та, кто любит сильных, гордых, свободных. А может, просто хотел угадать. Хоть раз.

И в этом угадывании было что-то странное.

Трепетное.

Опасное.

Страшнее, чем жадные руки, которые по-хозяйски привлекают тебя к себе, не спрашивая, хочу я этого или нет? Страшнее, чем губы, которые целуют тебя без твоего разрешения, давая понять, что этой ночью ты — его игрушка. А дальше — хоть утопись.

И тогда во мне взыграло нечто давнее, почти забытое. То, что жило в другом мире, в другой жизни — где я не была графиней, не была жертвой, не была «убийцей». Где я была просто девочкой, которая плела фенечки из цветных шнурков и продавала их в сети.

Я встала.

Прошла по коридору — не как экономка, а как человек, у которого вдруг появилось желание. Желание отдавать, а не только брать. Ответить, а не только ждать новых подарков.

— Мистер Герберн, — окликнула я дворецкого у двери библиотеки. — У вас… случайно не завалялись разноцветные шнуры? Для… рукоделия?

Он приподнял бровь, но не удивился.

— Шнуры?.. Да, кажется, в кладовке у кухни был ящик. Оставил одна горничная… до того, как уехала. Я посмотрю.

Через полчаса он принёс мне полотняный мешочек. Внутри — пучки шёлковых шнуров: алые, чёрные, золотые, изумрудные. Я выбрала чёрный и алый. Потом стащила ножницы из одной комнаты: красивые, сделанные в виде цапли.

В своей комнате я села у окна. Солнце, что было странно для зимы, пробивалось сквозь облачность, окрашивая полоски шёлка в тёплые цвета.

Пальцы помнили. Даже спустя годы.

Переплетение. Узел. Завязка. Снова узел.

Чёрный фон — как его мундир в тени. Красная нить — как его страсть, как кровь под кожей, как алый огонь, что всегда горел в нём.

И инициалы — «Э. М.».

Не полное имя. Не титул. Просто первые буквы, как начало чего-то, что ещё не решено.

Я любовалась браслетом. Простой. Скромный. Но настоящий.

И я знала — он поймёт.

Должен понять.

Я дождалась вечера. Когда карета вернулась. Когда шаги его сапог отдались в холле. Когда заранее предупрежденный дворецкий тихо шепнул в мою приоткрытую дверь: «Господин генерал в кабинете».

Я взяла книгу, браслет — и пошла.

Я постучалась, услышав: «Войдите».

Он сидел за столом. Не пил вино. Не читал донесений. Не улыбался с той дерзкой ухмылкой, будто уже знает, кем ты станешь через час.

Эллинер просто сидел в кресле.

Молчал.

Спина — прямая, как клинок. Взгляд — устремлён в никуда, будто он не здесь. Не в этом доме. Не в этом мире.

Я положила книгу на край стола.

Он не пошевелился.