Книга Хозяйка старой пасеки 3, страница 62 – Наталья Шнейдер

— Не начала. Я прочла это в дневниках батюшки, когда разбирала документы. Он полагал, когда я выйду в свет, сыщутся женихи получше. Но я была уверена, что Заборовский такой единственный и без него я буду несчастна всю жизнь… — Я криво улыбнулась.

На самом деле и этих мыслей я не помнила. Однако вряд ли Глаша отличалась от большинства девушек ее возраста: когда речь заходит о романтике, даже у самых разумных мозги превращаются в кисель.

— Результат тебе известен. Ошибка обошлась слишком дорого, и не мне одной.

— Ох, Глашенька, мне так жаль! — Варенька обняла меня, выронив папку.

— Мне тоже. — И особенно жаль девочку, жизнь которой поломал один мерзавец. — Но я намерена смотреть в будущее, а не оплакивать прошлое до конца своих дней.

— И правильно, — кивнула Настя.

Варенька подняла письма.

— И все же — ты уверена? Это слишком личное.

— Сейчас мне кажется, будто все это происходило не со мной.

Настя едва заметно улыбнулась, и мне захотелось исподтишка погрозить ей кулаком.

— Прочти сама и убедись, какие красивые слова могут прикрывать самую настоящую подлость.

— Мой Лешенька не такой! — Варенька вздернула подбородок. — Но я прочитаю именно для того, чтобы сравнить и убедиться!

Может, и не такой. Может, неведомый Лешенька действительно хороший парень, а неподходящим его сочли из-за недостаточной знатности или бедности. Но ведь не проверить.

Графиня развернулась к двери и ойкнула, едва не столкнувшись с кузеном. Стрельцов вынул папку у нее из рук.

— Я полагаю, Глафира Андреевна права. Вряд ли непристойности могли заставить юную барышню потерять голову настолько, чтобы ослушаться родителей. Однако я считаю, читать любовные письма, адресованные не тебе, не стоит.

— Подслушивать адресованное не тебе тоже не стоит!

— Я не подслушивал, я слышал. Уж так получилось, что я не глухой.

Он развернул папку и начал перебирать листы.

— Говоришь, не стоит читать, а сам! — возмутилась его кузина.

Я хихикнула: «Делай как я говорю, а не как я делаю» в чистом виде. Стрельцов не смутился.

— Удостоверяюсь, что среди любовных писем не спрятали ничего действительно важное. — Будто подтверждая свои слова, он просветил магией и саму папку. Разумеется, ничего не обнаружил.

— Это ваше, Глафира Андреевна.

Я передала письма Вареньке.

— Перед прочтением сжечь.

Та недоуменно моргнула, рассмеялась, распознав шутку, и вприпрыжку выбежала из комнаты. То ли опасалась, что кузен все же отберет добычу, то ли наверстывала неделю вынужденного ограничения подвижности. Стрельцов покачал головой, глядя на меня.

— Позвольте вашей кузине учиться на чужих ошибках, а не набивать собственные шишки, — ответила я на его невысказанный упрек.

— Барышни в этом возрасте не способны учиться на чужих ошибках. Да и молодые люди, пожалуй, тоже. Я бы сказал, что набить собственные шишки — единственный способ по-настоящему усвоить уроки жизни. Только цена бывает слишком высока.

— Именно поэтому я надеюсь, что Варенька сделает выводы из этой истории. В худшем случае письма послужат материалом для ее романа. Тоже польза.

— Надеюсь, она не вложит цитаты из них их в уста графа де Валькура, — неожиданно серьезно сказал Стрельцов. — Прекрасная Эмилия заслуживает действительно искренних слов, а не этой… пошлости.

Я залилась краской. Стрельцов уставился в окно, будто сам пожалел о сказанном.