Книга Хозяйка старой пасеки 3, страница 71 – Наталья Шнейдер

— Открыли, но, смотри, они оба на одной высоте.

Митька кивнул.

— А в печи труба где?

— Наверху, — ответил он таким тоном, словно я спрашивала его, где у кисы хвостик.

— А поддувало? — не унималась я.

— Внизу.

— А почему так?

— Так огню дышать надо.

Я кивнула.

— Надо. Но почему труба вверху, а поддувало внизу, а не наоборот?

Митька озадаченно почесал в затылке.

— Я так смекаю, на полу зимой всегда холодно, а на полатях тепло, потому что жар от печи вверх идет, — сунулся в дверь Данилка. — Да и дым обычно кверху поднимается, а не по земле стелется. Получается, в топке воздух греется, а на его место снизу холодный тянет.

— Верно! — обрадовалась я. — Внизу воздух всегда холоднее, поэтому, чтобы тяга хорошая была, труба высоко, а поддувало внизу. Так и здесь, чтобы тяга была хорошая, надо, чтобы один продух был внизу, а второй вверху. Как это сделать?

— Трубу выстроить? — предположил Митька.

— Да. А с другой стороны опустить ее вниз, чтобы воздух у самого пола входил. Тогда получается, внизу холодный воздух от земли заходит, а с другой стороны у жаровни нагревается и уходит вверх. Это называется приточно-вытяжная вентиляция.

Как в деревне добыть две трубы? Магазины для сантехников еще не открыли, водопровод даже толком не придумали. И, пожалуй, мне надо будет этим озадачиться. Когда-нибудь потом. Когда разбогатею.

И еще бы чего-нибудь, чтобы быстрее влагу из воздуха собрать. Жаль, силикагеля нет…

Но что-то подходящее я видела, совсем недавно.

Вспомнила! Когда мы со Стрельцовым и Нелидовым обследовали и описывали имущество, в глубине сарая нашлась просмоленная бочка. Стрельцов просветил ее магией — внутри были кипенно-белые комки. Негашеная известь? Надо проверить.

— Придется тебе еще раз сбегать, — сказала я Кузьке. — Найди Сергея Семеновича, управляющего. Скажи, барышня спрашивала, нет ли у него плана омшаника с размерами. Если нет — пусть придет сюда с аршином. Одна нога здесь, другая там, только его не переполоши, как меня.

Я обратилась к остальным.

— Кто-нибудь из вас видел в парке сухое деревце, из которого можно было бы выдолбить две трубы примерно вот такой длины? — Я подняла руку вверх, показывая.

— Я видел, березка у пруда засохла, — сказал Данилка.

— Отлично. — Ствол прямой, не надо выравнивать. — Берите топор и за работу.

Нелидов пришел довольно быстро. Судя по его спокойному виду, его Кузька напугать не сумел. Или не пытался. В руках управляющий держал обрамленную деревом доску из серого сланца — сообразил, видимо, что записывать придется, а под мышкой — аршин.

— Прошу прощения, Глафира Андреевна, — сказал он, — в тех документах, которые мы с вами перебирали, плана омшаника не было. Да и не думаю, что он когда-нибудь существовал.

В самом деле. Наверняка делали на глазок — барин просто велел мужикам выкопать от сих до сих и потом устроить погреб. Не архитектора же звать для того, что в любом деревенском подворье есть.

— Значит, будем измерять, — кивнула я.

Мы спустились в омшаник. Я зажгла магический огонек, и мы принялись за дело: Нелидов отмерял аршином, я записывала мелом на доске. Длина, ширина, высота потолка… Никаких вопросов, никаких лишних слов. Только скрипел мелок по сланцу.

Когда мы выбрались на поверхность, мальчишки уже приволокли два березовых стволика, обтесали их от веток и начали забивать клинья, расщепляя стволы пополам.