Онлайн книга «Царствование Розы»
|
Ярость и полное отчаяние сдавили меня так сильно, что я почувствовал вкус боли в горле и на языке. Более душераздирающий, более сокрушающий, более мучительный, чем что-либо. Каким-то образом еще ужаснее, чем когда я потерял ее на Острове Хемлок. Потому что я нашел ее вновь. Я влюбился в эту женщину еще сильнее. Я женился на ней. И потому что у меня была одна-единственная глупая искра надежды. Один-единственный шанс взять ее ношу на себя. И я упустил его. Я взревел от несправедливости. Мы не успели сказать друг другу все, что хотели. Не нахохотались. Мы не нацеловались, не ссорились, не спали допозда и не изучили друг друга вдоволь. Мы не жили. Мы лишь выживали. Я не осознавал, что плачу, пока слезы не замерзли солью на моих щеках. Она сама этого хотела. Она сама этого хотела… Это не было утешением. Я был слишком эгоистичен. Слишком разбит. Мне было все равно. Горе вырывалось из меня черными, безобразными волнами. Ее жизнь, ее прекрасная, яркая жизнь… угасла. А моя душа рухнула в пустоту. И когда я выдохся, стоя на коленях, рыдая над промерзлой, голой землей, небо снова стало черным как смоль. Беззвездным и пустынным. Гром над головой уже сменился завывающим ветром. С неба падал снег, ложась на мою голову и нос. В воздухе витал запах дыма. Нет… Не снег. Пепел. Пепел сыпался с неба. Пепел моего отца. И женщины, которую я любил. Вернись ко мне, умолял я. Я — ничто без тебя. Позади меня раздался единственный прерывистый вдох. Это был Гриффин. Его искаженное болью лицо, когда я откинул голову назад, было мокрым от слез и выражало смятение. Его губы прошептали: Мне жаль. Я чуть не велел ему возвращаться в крепость. Что я останусь здесь на несколько часов. На несколько месяцев. Что все они могут возвращаться в мир, который Арвен оставила для них… Но я не мог позволить горю поглотить себя целиком. Я был обязан своему народу. Я знал, что должен пожать руки выжившим воинам и оплакать погибших. Укладывать доски, сажать новые саженцы и разнести весть по всему континенту от имени Оникса, что мы победили. Как человек, перед которым они преклонили колени. Их король и победитель. Хотя какой же победитель позволяет женщине, которую любит, нанести смертельный удар и поплатиться за это жизнью, я не знал. Все, что я знал, — это одно-единственное, яростное желание покончить с собой и найти ее в том, что ждало нас дальше. Я прожил чертовски долго. Издалека сквозь мое горе прорвался одинокий высокий голос. — Как… — произнесла Мари. — Я не понимаю… А потом Гриффин, подошедший ко мне ближе. — Кейн… Их голоса не были утешающими. Не были надломленными или пустыми. Нет, они оба звучали… потрясенными. Глаза у меня почти заплыли от слез, но я из последних сил заставил себя открыть их. Своей яростью я сравнял с землей целый лес. Оставшиеся корявые стволы и тонкие ветви отливали призрачным бледно-голубым светом — это самые первые лучи солнца пробивались с востока. И через долину поваленных деревьев перед нами открылся вид на то, что было впереди. Во мне пронзительной песней отозвался благоговейный ужас при виде сияющей белой поляны передо мной. Радужное пространство, раскинувшееся по лесу — из мягкого свежего снега и капель утренней росы, что украшали, словно жемчуга, каждую ветвь и лист. Жемчужная, вечная картина, купающаяся в утреннем свете и все еще лежащих синих тенях ночи. |