Книга Харчевня «Три таракана» история выживания на гномьем торжище, страница 110 – Юлия Арниева

Лукас замер на пороге, широко распахнув глаза. Он видел механизмы и раньше, в полубреду первых дней, но сейчас, когда сознание прояснилось, зрелище поражало его по-новому.

— Они… живые? — прошептал он, не отрывая взгляда от «Жука-Крошителя», который с характерным «Клац-клац-клац-вжик!» методично нарезал овощи для завтрака.

— Не совсем, — ответила я, помогая ему сесть на табурет у стола. — Скорее… одушевленные. Они выполняют свою работу, потому что это их предназначение.

— Как у голема в сказках, которые рассказывала мама, — Лукас потянулся к кружке с водой, что я поставила перед ним. Его руки дрожали, но он справился сам, не попросив помощи. — Только маленькие. И… добрые?

— Очень добрые, — подтвердила Тара, накладывая на тарелки дымящуюся кашу из овсянки с медом и сухофруктами. — Они заботятся о доме. И о нас.

Мы ели молча, наслаждаясь простым покоем утра. Каша была горячей, сладкой, с приятной терпкостью сушеных яблок. Лукас ел медленно, маленькими ложками, но с аппетитом — хороший знак. Торбар говорил, что возвращение аппетита означает, что тело окончательно берет курс на выздоровление.

Я как раз наливала себе вторую кружку травяного чая — смесь мяты, ромашки и чего-то еще, что Тара нашла на рынке и утверждала, что это успокаивает нервы, — когда мир содрогнулся.

Первый удар был таким внезапным и мощным, что кружка выскользнула из моих пальцев и с грохотом упала на каменный пол, разбиваясь вдребезги. Стены харчевни затряслись, словно гигант схватил здание и встряхнул его, как игрушку. Балки над головой заскрипели так громко, что заглушили все остальные звуки. Пыль посыпалась с потолка мелкой серой крупой.

— Под стол! — крикнула Тара, и в ее голосе прозвучала боевая командная нотка, отточенная годами тренировок в клане.

Она одним движением подхватила Лукаса и нырнула под массивный кухонный стол. Я последовала за ними, инстинктивно прикрывая голову руками. Сердце колотилось где-то в горле, в ушах стоял звон, и на мгновение я подумала: это конец, крыша обрушится, и нас похоронит под обломками.

Но затем последовал второй удар — еще сильнее первого. Казалось, сама земля взревела, издав глубокий, утробный гул, который ощущался не ушами, а костями, нутром, каждой клеткой тела. Это был не просто звук. Это была боль самой земли, ее предсмертный крик.

Я зажмурилась, прижимая Лукаса к себе. Мальчик дрожал всем телом, и я чувствовала, как в нем начинает просыпаться магия, откликаясь на страх. Воздух вокруг нас потеплел на несколько градусов. Еще немного, и он снова потеряет контроль.

— Дыши, Лукас, — прошептала я ему на ухо, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, хотя внутри все сжалось в ледяной комок. — Вдох… выдох… Ты в безопасности. Мы с тобой. Ничего не случится.

— Страшно, — прошептал он в ответ, и его пальцы впились в мою руку так крепко, что стало больно.

— Знаю. Мне тоже страшно. Но мы вместе, — я крепче прижала его к себе. — Вместе мы справимся.

Тара лежала с другой стороны от мальчика, ее тело напряжено, как пружина, готовая в любой момент выпрямиться и действовать. Одна рука обнимала Лукаса за плечи, вторая сжимала рукоять ножа — привычка воина, которого учили всегда быть начеку, даже если враг невидим и непобедим.

Тряска продолжалась. Секунды тянулись как часы. Где-то в зале что-то с грохотом упало — стул? стол? — но я не могла повернуть голову, чтобы посмотреть. Все мое существо сжалось в одну точку, сосредоточенную на единственной цели: держаться, не паниковать, защищать Лукаса, не дать ему снова потерять контроль.