Книга Харчевня «Три таракана» история выживания на гномьем торжище, страница 127 – Юлия Арниева

И все это — с артефактом за спиной. Артефактом, который нельзя ронять, повреждать или терять.

— Я могу помочь, — предложил Воздушник.

— Нет, — резко отрезал Брокен. — Никакой магии рядом со Стражем. Магический импульс может вызвать непредсказуемую реакцию.

Воздушник нахмурился, но кивнул.

Я сняла сверток со спины, осторожно развернула ткань. Сердце Голема лежало на моих ладонях, пульсируя теплым голубым светом. Металлические прутья, сплетенные в сложную решетку. Кристалл внутри, парящий в невесомости.

Оно было тяжелее, чем я помнила. Или просто руки устали от долгого спуска.

Я перевязала сверток так, чтобы он висел на груди, а не на спине. Так будет проще контролировать равновесие. Проверила крепление дважды, трижды. Дернула ремни, убеждаясь, что они выдержат.

Потом подошла к голему, положила ладонь на холодный камень.

— Ну что ж, — прошептала я, больше самой себе, чем кому-то еще. — Пора заканчивать начатое.

И начала подъем.

Первый выступ оказался на уровне груди. Я положила на него ладони, проверяя прочность камня, затем подтянулась, напрягая мышцы рук и спины. Ноги нащупали опору ниже, и я перенесла вес, освобождая руки для следующего движения.

Второй выступ был выше и правее. Пришлось тянуться, балансируя на носках, чувствуя, как каждый мускул протестует против нагрузки. Пальцы нащупали край камня, зацепились, и я подтянулась снова.

Третий. Четвертый.

Каждый выступ давался все тяжелее. Руки уже начали дрожать от напряжения — спуск по бесконечной лестнице, короткий привал, и теперь это. Мышцы горели, в ладонях появилась неприятная пульсирующая боль. Сверток с Сердцем на груди мешал, оттягивал вниз, смещал центр тяжести, заставляя прилагать дополнительные усилия, чтобы не опрокинуться назад.

Не смотри вниз. Только вверх. Следующий выступ. Еще один. Еще.

Камень под пальцами был шершавым, холодным, покрытым тонким слоем пыли, которая превращалась во влажную грязь от пота моих ладоней. Иногда попадались острые грани, царапающие кожу. Один раз я обо что-то сильно ударилась коленом, и боль пронзила ногу, заставив на мгновение зажмуриться и вцепиться в камень изо всех сил.

Но я продолжала. Потому что внизу оставался гул воды, все громче, все ближе. Потому что где-то под завалами задыхалась семья Брокена. Потому что тысячи людей в столице даже не знали о надвигающейся угрозе.

Я была на середине пути, когда это случилось.

Правая нога нашла очередной выступ, и я перенесла на него вес, готовясь подтянуться к следующей точке опоры. В этот момент камень под ногой вдруг дрогнул, издал короткий хрустящий звук и осыпался.

Мир замедлился.

Я почувствовала, как теряю опору, как правая нога повисает в воздухе, ничего не находя. Тело качнулось назад, и только судорожная хватка левой руки удержала меня от немедленного падения. Пальцы сжались на каменном выступе с такой силой, что суставы побелели.

Повисла на одной руке, ноги беспомощно шарили по стене, пытаясь найти хоть что-то, за что можно зацепиться. Острые края камня царапали голени сквозь штаны. Сердце колотилось где-то в горле. Дыхание сбилось, превратилось в короткие, панические вдохи.

Левая рука дрожала от нагрузки. Все мое тело висело на пяти пальцах, вцепившихся в камень. Секунда. Две. Три. Мышцы вопили от боли. Пот, выступивший на ладони, сделал хватку скользкой.