Книга Светоч Йотунхейма, страница 205 – Елизавета Дворецкая

Рагнхильд была бы рада вовсе не видеть Хаки, но, с тех пор как она перестала готовить ему травяной отвар, он каждый день требовал ее к себе, убедиться, что она не сбежала. Рагнхильд своими глазами могла наблюдать, что прежнее здоровье к Хаки не возвращается: несмотря на лежачую жизнь и хорошую еду, он был слаб, худел и выглядел изможденным.

– Уж чем только его ни корми, а все не впрок! – сокрушалась Гудрид. – Как подменыш!

«Он и есть подменыш!» – хотела сказать ей Рагнхильд, и при этом думала: может, наконец пришел срок полутроллю умереть? Такие, как он, обычно умирают еще в детстве. Может, теперь, когда чары Микиль-Тролля его не поддерживают, у него просто не оказалось сил жить в Среднем Мире?

Но даже эта мысль не особенно ее порадовала. У себя самой Рагнхильд, хоть и была здорова, тоже не находила сил жить дальше. За эти два месяца она привыкла, что все ее беды произошли на самом деле. Теперь сном ей казалась прежняя благополучная жизнь в родной усадьбе – с отцом, матерью, Гутхормом и Элдрид. Это было всего год назад, а уже кажется «лживой сагой». Выживет Хаки или умрет – какое будущее ее ожидает? У нее никого нет, кроме брата-подростка, их усадьба разорена, сокровища расхищены, а остаток заперт в ларь, который Хаки держит при себе. Он даже заявил родителям, что если умрет, Рагнхильд должна пойти с ним на тот свет. Вестейн сомневался, что у него хватит духа перерезать горло дочери конунга, а Гудрид, кажется, готова была выполнить и это желание любимого сыночка. Рагнхильд часто подмывало рассказать ей, кто такой Хаки и где находится ее настоящий родной сын. Но кто же ей поверит, когда этот родной сын явился перед матерью в облике седого старика и наплел небылиц о несуществующих родичах? Гудрид только отмахнется и не станет ее слушать.

Но даже выберись они с Гутхормом отсюда, куда им идти? На кого опереться? Вернуться домой, на Тюрифьорд? В Хьёрхейм, где без хозяина и скота нечем жить? Гутхорм уже достаточно взрослый, чтобы унаследовать престол, если бы все шло как положено, но что он сделает без имущества и поддержки? И вполне может быть, что пока они томятся здесь, какой-нибудь более сильный конунг уже захватил и Хрингарики – Эйстейн, или Хаки сын Гандальва, или Хальвдан Черный. Новый хозяин им не обрадуется и в лучшем случае потянет Рагнхильд себе в жены, чтобы узаконить свою власть. Никакого хорошего выхода она не видела, и эти мысли доводили ее до такого уныния, что она была рада любой тяжелой работе, лишь бы от них отвлекла. Единственным ее другом оставался Фьёр, но чем он ей поможет, кроме мести?

А Сварт… Ее спаситель в черной личине… Теперь Рагнхильд сомневалась, что такой человек существует в Среднем Мире. Уж не сотворили ли его чары Матушка Идис, чтобы он сделал свое дело, а потом просто растаял в воздухе?

Теперь Рагнхильд одевалась в обычные платья из некрашеной шерсти и целыми днями хлопотала по хозяйству. Работники в усадьбе и хирдманы Хаки – всех требовалось кормить два раза в день. Гудрид со временем все больше ее недолюбливала. Рагнхильд старалась не спорить с хозяйкой дома, но та и сама понимала, как нелепо, что возле ее очага возится дочь конунга, убитого ее сыном, и невольно выискивала у Рагнхильд недостатки и провинности, через которые та заслужила бы свою печальную участь. Этим Гудрид заглушала угрызения совести и дошла до того, что видеть Рагнхильд не могла без острой ядовитой досады. Рагнхильд понимала, что надо бы как-то к ней подольститься, но не могла себя переломить. Днем она заплетала волосы в косы и заправляла за пояс серого платья, чтобы не мешали работать, а вечерами расплетала и подолгу расчесывала, видя в этом обряд, способный привести в порядок запутавшуюся нить ее судьбы.